Михаил Белов

Иисус Христос или путешествие одного сознания (гла

калымов вокруг полно. При надобности заработать всег-

да смогу. Как раз сейчас над этим и думаю. Ты не бери на себя ежеме-

сячную, и вообще обязанность высылать деньги. Вспомни 'Злой дух Ям-

буя', как Лангара старику не давала есть мяса, чтобы он двигался сам,

сам добывал зверя. Она говорила, что, чем старику тяжелее, тем ему

лучше. А мне, с моими силами, и подавно. Пиши, как идут у тебя дела.

Отпуск уже, наверное, закончился? Как себя чувствует в этом мире Кира?

Передавай ей, Тане, Боре и Кате привет! До свидания! Миша. 21.5.92.

Мы продолжали идти с Павитриным дальше. Он как бы приподнялся,

словно на цыпочках, и словно выдохнув воздух в живот сделал какое-то

усилие. Слова, вертевшиеся у меня на языке, самопроизвольно сорвались

с моих губ.

16-го мая, идя с огорода, я увидел над головой слова 'Ури Гел-

лер', напомнившие мне о книге, которую я Вадиму пообещал еще

осенью. Сейчас мне их созерцать было больно. Не хотелось нести ему ее,

так как это носило вид выслуживания. Но очень желая освободиться от

своего обещания, я, сходив к Лене Куропову, кому уже подарил ее на

день рождения, взял ее на 4 дня. Чувство говорило мне, что отдача кни-

ги Вадиму станет для меня недюжинным испытанием. Поэтому срок чтения я

ограничил до двух дней, два оставив себе. После относа ему книги я

приготовился. Мои чувства оправдались. Над моей головой возникало ка-

кое-то зеленое поле, у которого чувствовалась взаимосвязанность с Ва-

димом. Иногда справа от моей головы в пространстве виднелось огромное

лицо Вадима с ехидной ухмылкой. Часто верх моей головы сжимало губкой,

из-за чего я начинал чувствовать себя выжимающимся из своего тела. Во

время этого часто из-за каких-то внешних эманаций меня шкивало из сто-

роны в сторону. Я ограничился в выходах на улицу и все силы направил

на выдерживание этих двух дней. Несколько раз, рванувшись было бежать

забирать книгу, я все же нашел в себе силы дотерпеть до вечера второго

дня. С его приближением меня начала заполнять энергия, покрывая все

переживания. Я, с приливом гордости за вынесенные испытания и радости

за освобождение перед кем бы то ни было, пошел к Павитрину. Он меня

встретил с прежним духом соперничества. Но он меня не понимал. Я прос-

то не обращал на его соперничество никакого внимания. Я просто хохо-

тал. Если не вслух, то внутри себя. Забрав книгу, я со смехом над его

попыткой сказать последнее слово, ринулся вниз по лестнице.

В конце мая раздался телефонный звонок. Звонил Саша Гостев: 'Ми-

ша, поедешь в Москву?' Он искал рынок сбыта товаров. 5 дней стоя, как

на панели, с товаром, в городе, где тебя никто не знает были сущест-

венной помощью в обретении непосредственности в общении, а то есть и

духовной свободы. Торгуя, я непосредственно понимал Гурджиева (или

Гаджиева -Б.М.), отправлявшего интеллигентов просить милостыню, а

девственниц на панели для слома их эго, привязанного к телу. Перед

отъездом, когда я зашел к Павитриным спросить у них, не нужно ли им

что-нибудь в Москве, с Вадимом у нас случилось непонимание, и я в

очень резкой форме вернул ему то, что он мне сказал. Идя по Москве, я

чувствовал боль в сердце и думал, что это переживает Вадим по поводу

моего и его взаимного унижения, в то время как меня он унизил бессоз-

нательно, отдав 2 неиспользованных билета на московский трамвай как

ненужность и нелицеприятно отозвавшись об одних людях, что, по-моему,

он не имел права делать, так как сам, как я считал, был не лучше.Напи-

сав это же на этих трамвайных билетах я, гонимый бурей чувств, отнес

их в почтовый ящик его родителей. Тем не менее, Олин заказ я привез.

Перед моим днем рождения ко мне позвонил Игорь Сатпремов: 'Мы

придем к тебе с Вадимом'. На свою беду он, говоря о своей работе, ска-

зал, что в паспортном столе нашел мою карточку, в которой осталось еще

мое прежнее санитарское место работы. То, как он это сказал, меня за-

дело очень сильно. Мне показалось, что он хочет меня унизить, напоми-

ная мне о моей работе санитаром. На следующее утро, написав ему и Ва-

диму записки, я уехал на огород очищаться: 'Игорь, не надо ко мне при-

ходить на день рождения с ловящим и припахивающим (слова Вадима во

время разговора) Вадимом. Вспоминаются рдеющие уши на дне рождения у

Марии Федоровны, когда она спросила, не милиционером ли ты станешь

после ВЮЗИ. Это я к твоим словам о моем прошлом санитарстве'. 'Вадим,