Карлос Кастанеда

Дар орла (Часть 1)

Представления не имею, - сказала она. - Однако все мы здесь

знаем, что это правда.

Она подтолкнула женщин, чтобы те заговорили. Никто не произнес ни

слова. Я выбрал Розу. Она собиралась что-то сказать три-четыре раза.

Ее тельце содрогнулось.

- Мы пересекли этот мост и Сильвио Мануэль ждал нас на той

стороне, - сказала она еле слышным голосом. - Я шла последней. Когда он

пожирал остальных, я слышала их вопли. Я хотела убежать, но этот

дьявол, Сильвио Мануэль, был с обеих сторон моста. Некуда было

спастись.

Горда, Лидия и Жозефина согласились. Я спросил, было ли это прямым

и точным воспоминанием о чем-то или простым ощущением. Горда сказала,

что для нее это было в точности так, как сказала Роза: совершенно

ясным воспоминанием. Остальные двое с ней согласились.

Я недоумевал, что же было с людьми, живущими у моста. Если

женщины кричали так, как рассказывала Роза, то прохожие должны были это

слышать. Вопли вызвали бы тревогу. На секунду я почувствовал, что

весь город должен был быть в заговоре. Озноб прошел по моему телу. Я

повернулся к Нестору и прямо выразил все, что чувствовал.

Нестор сказал, что нагваль Хуан Матус и Хенаро были действительно

воинами высших достоинств, и, как таковые, они были совсем одинокими

существами. Их контакты с людьми были один-на-один. Не было такой

возможности, чтобы целый город или хотя бы люди, живущие около моста, с

ними стакнулись. Для того, чтобы это было возможно, все эти люди

должны были бы быть воинами - вероятность крайне ничтожная.

Жозефина с ухмылочкой начала кружить вокруг меня.

- 52 -

- У тебя определенно есть нахальство, - сказала она. -

Притворяешься, что ничего не знаешь, а сам был здесь. Это ты привел нас

сюда! Это ты толкал нас на этот мост! - В глазах женщин зажглась

угроза.

Я повернулся к Нестору за помощью.

- Я ничего не помню, - сказал он. - Это место меня пугает. Вот

все, что я знаю.

С моей стороны обращение к Нестору было блестящим маневром.

Женщины набросились на него.

- Конечно, ты не помнишь! - Визжала Жозефина. - Все мы были здесь.

Что ты за глупый осел?!

Мои расспросы требовали порядка. Я увел их прочь от моста. Я

думал, что, будучи активными людьми, они смогут более расслабиться,

если будут двигаться и разговаривать на ходу вместо того, чтобы сидеть

на месте, как предпочел бы я.

Когда мы пошли, гнев женщин утих так же внезапно, как и возник.

Лидия и Жозефина стали еще более разговорчивыми. Они вновь и

вновь высказывали свое чувство, что Сильвио Мануэль был пугающей

фигурой.

Тем не менее никто из них не припомнил, чтобы физически потерпел

какой-нибудь урон. Они только помнили, что были парализованы страхом.

Роза не сказала ни слова, но знаками выражала свое согласие со всем,

что говорили другие. Я спросил их, была ли это ночь, когда они

пытались перейти мост. И Лидия, и Жозефина сказали, что был ясный день.

Роза прочистила горло и сказала, что это было ночью. Горда

пояснила разногласие, сказав, что это были утренние сумерки, может

быть, время как раз перед ними. Мы достигли конца коротенькой улочки и

автоматически повернули назад, к мосту.

- Это же так просто, - сказала Горда внезапно, как если бы она это

только что обдумывала. - Мы пересекли или, вернее, Сильвио Мануэль

заставил нас пересекать параллельные линии. Этот мост - место силы.

Дыра в этом мире. Вход в другой мир. Мы прошли в этот вход. Должно

быть, проходить было больно, так как мое тело боится. Сильвио Мануэль

ждал нас с другой стороны. Никто из нас не помнит его лица, так как

Сильвио Мануэль - это темнота. И он никогда не покажет свое лицо. Мы

могли видеть только его глаза.

- Один глаз, - спокойно сказала Роза и отвернулась.

- Все здесь, включая тебя, - сказала Горда, обращаясь ко мне, -

знают, что лицо Сильвио Мануэля находится в темноте. Можно слышать

только его голос, мягкий, как приглушенное покашливание.

Горда перестала разговаривать и начала так пристально меня

рассматривать, что я ощутил всего себя. Ее глаза были с хитринкой, что

дало мне основание подозревать, что она знает о чем-то, но не говорит.

Я спросил ее. Она отрицала. Но признала, что ощущает множество