Автор неизвестен

Буддийские сутры. Часть 1.

этому и им не удаётся оставить двойственность, они всё время продолжают делать

различия, никогда не достигая, таким образом, спокойствия. Под спокойствием

разумеется Единство, а оно рождает высочайшее самадхи, достигаемое вступлением в

царство Благородной Мудрости, осознаваемой лишь в самом внутреннем сознании.

Тогда все бодхисаттвы-махасаттвы поднялись со своих сидений и выразили ему

своё почтение, а бодхисаттва-махасаттва Махамати, поддерживаемый силой Будды,

перекинул свою верхнюю одежду через плечо, преклонил колено, и сложив руки

вместе, восславил его следующими стихами:

Когда ты обозреваешь мир своим совершенным разумом и состраданием, он должен

представляться тебе подобным эфирному цветку, о котором нельзя сказать — он

рождается, он разрушается, поскольку понятия бытия и небытия к нему не

приложимы.

Когда ты обозреваешь мир своим совершенным разумом и состраданием, он должен

видеться тебе подобным сну, о котором не скажешь, постоянный он или разрушимый,

ведь понятия бытия и небытия неприменимы к нему.

Когда ты обозреваешь все вещи своим совершенным разумом и состраданием, они

должны казаться тебе видениями за пределами достижения человеческого ума, ведь

бытие и небытие к ним неприложимы.

Своим совершенным разумом и состраданием, что вне всяких пределов, ты

понимаешь бессамостность вещей и лиц, чистый и свободный от препятствий страсти,

обучения и эгоизма.

Ты не исчезаешь в нирване, но и нирвана не пребывает в тебе, ведь нирвана

превыше всякой двойственности знания и познаваемого, бытия и небытия. Те, кто

видят тебя так, ясно и вне представлений, освободятся от привязанности,

очистятся от всех скверн — и в этом мире, и в запредельном мире духовном.

В этом мире, природа которого подобна сну, есть место хвале и хуле, но

крайняя Реальность дхармакайи далеко за пределами всех чувств и различающего ума

— так что же там восхвалять, о мудрейший?

Затем бодхисаттва-махасаттва Махамати сказал: О Благословенный, Сугата, архат

и совершенно просветлённый, умоляю, расскажи нам об осознании Благородной

Мудрости, что за пределами пути и обихода философов, что лишена всех свойств,

таких как бытие и небытие, единства и инакости, совместности и несовместности,

существования и несуществования, вечности и невечности, что не имеет отношения к

индивидуальности и общности, ложному воображению и каким-либо иллюзиям,

возникающим из самого ума, но которая проявляется, как Истина Высшей Реальности.

Которой, постоянно идя этапами пути очищения, наконец достигают состояния

Татхагаты, где, в силу первоначальных обетов, которые не блюдёт всякий

борющийся, излучают своё влияние в бесконечные миры, подобно драгоценности,

отражающий разные цвета, что позволяет мне и другим бодхисаттвам-махасаттвам

нести всем существам то же совершенство добродетели.

И сказал Благословенный: Хорошо, хорошо сказано, Махамати. И вправду хорошо!

Это из-за твоего сострадания к миру, ради пользы, что принесёт это народам и

человеческим, и небесным, ты представил перед нами эту просьбу.

Потому, Махамати, слушай и верно размышляй над сказанным, ведь я буду

наставлять тебя.

И Махамати и другие бодхисаттвы-махасаттвы внимали учению Благословенного.

Махамати, поскольку невежды и простаки не знают, что мир — лишь нечто видимое

самим умом, они цепляются за множественность внешних предметов, взгляды о бытии

и небытии, едином и ином, совместном и несовместном, существовании и

несуществовании, вечности и невечности, и думают, что имеют собственную природу

я; всё это происходит от различений ума и возобновляется энергией привычки, а от

этого они приобретают ложное воображение.

Всё это как мираж, в котором видны источники воды, будто они настоящие. Так

видят их животные, и испытывая жажду от сухого сезона, бегут к ним. Не зная, что

эти источники — видения их собственных умов, животные не осознают, что их нет.

Так же, Махамати, и невежды и простаки, умы которых горят огнями жадности,

гнева и безрассудства, ищут радости в мире множественных форм, одержимые мыслями

о рождении, росте и разрушении, толком и не понимая, что подразумевается под

существующим и несуществующим, и будучи с безначальных времён под впечатлением

ошибочных различений и умствований, впадают в привычку хвататься за то и за это,

таким образом привязываясь.

Это подобно городу гандхарвов, который несмышлёные принимают за настоящий,