Фостер Бейли

Дух масонства

с ней не позволяет нам в должной мере вместить её цель. Она, как особое строение, пользуется таким всеобщим признанием, что учение, которым она обладает, истины, которые она предназначена нести, оттесняются на задний план излишней значимостью, придаваемой её формальному аспекту. Я имею в виду масонское движение.

В любой стране мире наличествует эта своеобразная система морали, завуалированная аллегориями и иллюстрируемая символами, и ещё вопрос, было ли когда-нибудь время, когда масонства в той или иной форме не существовало на нашей планете. Изучающему масонство, способному доискаться до знания, которое доставляют ритуалы, понимающему духовное значение символов, обстановки и оснащения ложи, могущему уловить подоплеку работы, исполняемой на полу храма, постепенно уясняется, что оно — хранитель включающего представления истины. В символической форме масонского делания для человечества сбережено откровение, которое (будучи исследовано) явит собой ключ к тайне самой вселенной и водительство, позволяющее человеку постичь суть тайны, коей является он сам.

Если бы все многоразличные представления истины во всем мире были утеряны и если бы ортодоксальные религии, церкви и секты перестали существовать, то — как полагают многие серьезные мыслители — осталась бы возможность компенсировать эту потерю постижением масонства. Через изучение масонской символики и через практическое осуществление его моральных и этических норм можно было бы восстановить всё, что человеку нужно знать о Боге и Его методах и законах, действующих во вселенском хозяйстве, а также уловить отношение индивидуальной души человека к Превышней Душе и связь, наличествующую между единицей, образующей часть великого раскрывающегося плана Храма, и Великим Архитектором, являющим Свою идею во всем целиком здании.

Чтобы это сделать, две линии подхода возможны для заурядного мыслителя; если их проработать, они продемонстрируют действенность или никчемность вышесказанного. Одна заключается в том, чтобы проследить деятельность этого тела истины на протяжении столетий и — доискиваясь до ландмарок давних — показать непрерывность самого учения и его универсальное приложение. Другая в том, чтобы рассмотреть его в нынешней форме и показать, что воплощаемые им истины, внедряемые учения и его подспудные значения всеобще приложимы и образуют логический фундамент, на котором человечество может строить. Начало обоим путям подхода уже положено, но до конца они не доведены. Что до нынешней попытки, то за ней стоит желание показать включающий охват и существенность масонской платформы, а также продемонстрировать: если теперешние масонские организации во всем мире можно побудить осознать свою ответственность и освоить свое духовное наследие, то из сегодняшнего мрака невежества и широко разлитой летаргии и инертности могут воссиять для искателей надежда и свет. Храм сможет подняться на Земле, с дверями, распахнутыми настежь, чтобы все смогли войти, а весть, звучащая из его пределов, будет вестью свободы, братства и равенства — свободы мысли, братской сонастроенности и равных возможностей, как производных от наших общих происхождения, усилия и финала.