Джеймс Редфилд

Селестинские пророчества (Часть 1)

-- Вы приехали сюда за Манускриптом? Я ответил далеко не сразу:

-- Я слышал о нем.

На его лице выразилось недоумение:

-- Вы не читали его?

-- Не все, -- ответил я. -- А вы имеете к нему какое-нибудь отношение?

-- Я этим интересуюсь, -- проговорил молодой человек. -- Но пока что

ничего не читал. Наступило молчание.

-- Вы из Штатов? -- осведомился Роландо. Этот вопрос вызвал у меня

тревогу, и я решил не отвечать.

Вместо этого я задал вопрос сам:

-- Разве Манускрипт каким-нибудь образом связан с развалинами у Мачу

Пикчу?

-- Не думаю, -- ответил он. -- Разве что он был написан в то время,

когда там были возведены древние храмы.

Я снова замолчал, любуясь невероятно красивым пейзажем Андов. Если я

буду вести себя сдержанно, парень рано или поздно проговорится о том,

они с Хулией здесь делают и каким образом это касается Манускрипта.

Целых

двадцать минут мы просидели, так и не сказав друг другу ни слова. В

конце

концов Роландо встал и направился к мирно беседующим Хулии с Санчесом.

В растерянности я не знал, как мне поступить. Я не пошел к Санчесу и

Хулии, так как ясно понимал, что они хотели поговорить наедине. Еще,

наверное, с полчаса я сидел на том же месте, смотря на скалистые

вершины и

прислушиваясь к тому, о чем говорили у меня над головой. Никто не

обращал на

меня ни малейшего внимания. В конце концов я решил все-таки пойти к

ним, но

не успел сделать и шага, как все трое встали и направились к машине

Хулии.

Поднимаясь вверх по скале, я двинулся к ним наперерез.

-- Им нужно ехать, -- заметил Санчес, когда я подошел.

-- Жаль, что у нас не было времени поговорить, -- сказала Хулия. --

Надеюсь, мы увидимся снова. -- Она смотрела на меня с той же теплотой,

которую часто проявлял по отношению ко мне Санчес. Когда я согласно

кивнул, она немного склонила голову набок и добавила: -- У меня вообше-то

такое чувство,

что мы встретимся скоро.

Мы шагали по каменистой тропке, и я чувствовал, что нужно что-то

сказать в ответ, но ничего не приходило в голову. Когда мы дошли до ее

машины, Хулия лишь слегка кивнула и бросила короткое 'до свидания'. Они

Роланд о сели в кабину и покатили на север, откуда приехали мы с

Санчесом.

Все происшедшее меня несколько озадачило.

Уже в машине Санчес спросил:

-- Роландо рассказал вам об Уиле?

-- Нет! -- воскликнул я. -- Они видели его? У Санчеса был смущенный

вид:

-- Да. Они встретили его в деревушке в сорока милях к востоку отсюда.

-- Уил что-нибудь говорил обо мне?

-- По словам Хулии, Уил упомянул о том, что вы расстались. Она сказала,

что в основном Уил разговаривал с Роландо. Разве вы не сказали Роландо,

вы?

-- Нет, я не знал, могу ли доверять ему. Санчес смотрел на меня в

полном изумлении:

-- Я же сказал, что с ними можно обо всем говорить. С Хулией я знаком

не один год. У нее свое дело в Лиме, но с тех пор, как был обнаружен

Манускрипт, она занимается поисками Девятого откровения. Хулия не взяла

бы с

собой человека, которому нельзя доверять. Никакой опасности не было.

Так что

вы упустили шанс получить сведения, которые могли оказаться важными для

вас.

Взгляд Санчеса стал серьезным.

-- Вот вам прекрасный пример того, как в нашу жизнь вмешиваются ролевые

установки, -- проговорил он. -- Вы оказались настолько замкнутым, что

позволили произойти важному стечению обстоятельств.

У меня, наверное, был вид человека, приготовившегося защищаться, потому

что он тут же добавил:

-- Ничего страшного, каждый играет по тому или иному сценарию. По

крайней мере теперь вы понимаете, что собой представляет ваш.

-- Не понимаю -- проговорил я с досадой- -- Что именно я делаю?

-- Ваш способ подчинения себе людей и контроля ситуации для того, чтобы

направлять энергию в свою сторону, предполагает возникновение в вашем

сознании такого сценария, по которому вы замыкаетесь в себе и выглядите

человеком непонятным и таинственным. Себя вы убеждаете, . что

поступаете

осмотрительно, а на самом деле уповаете на то, что кто-то окажется

вовлеченным в эту схему и будет пытаться выяснить, что с вами

происходит.