Джеймс Редфилд

Селестинские пророчества (Часть 1)

большое количество энергии'.

-- Однако принятие пищи -- это только первый шаг, -- добавил он. --

После того как ваша собственная энергия таким образом умножится, вы

станете

более восприимчивы к энергии всего сущего... и тогда научитесь вбирать

себя эту энергию, не принимая пишу.

Я кивнул в знак согласия.

-- Все, что окружает нас, -- продолжал объяснять он, -- исполнено

энергии. Но у всякой веши энергия своя, особая. Вот почему некоторые

места

придают вам больше энергии, чем другие. Это зависит от того, насколько

образ соответствуют энергии определенного места.

-- Не этим ли вы занимались утром? -- спросил я. -- Приумножали свою

энергию? Он, казалось, расцвел:

-- Да.

-- А как вы это делаете? -- не унимался я.

-- Необходимо раскрыться, приобщиться, воспользоваться чувством

прекрасного, как при наблюдении полей. Но вам нужно сделать этот шаг

вперед,

чтобы появилось ошушение полноты.

-- Мне кажется, я не совсем понимаю вас. От такой дремучести он

нахмурился:

-- Не хотите ли прогуляться к месту для созерцания? Я могу показать.

-- Хорошо, -- согласился я. -- Отчего бы и не прогуляться?

Молодой священник пошел через двор, и я последовал за ним. Когда мы

пришли на место, мой спутник остановился и стал оглядываться по

сторонам,

словно пытаясь что-то найти.

-- Вон там, -- проговорил он, указывая на опушку леса.

Мы двинулись по дорожке, которая вилась между деревьями и кустами.

Священник выбрал место перед огромным деревом, вокруг которого

вздымалась

груда больших камней, так что создавалось впечатление, будто гигантский

ствол поставлен на них. Корни оплетали камни, прорастали сквозь них и

только

потом уходили в землю. Напротив этого дерева полукружьями росли

какие-то

кусты, и я почувствовал необычный сладковатый аромат, исходивший от их

желтых цветов. Сзади сплошной зеленой стеной стоял густой лес.

Молодой человек указал мне, куда сесть посреди кустов лицом к покрытому

узловатыми наростами дереву. Сам он сел рядом:

-- Как вам кажется, это красивое дерево?

-- Красивое.

-- В таком случае, э-э... постарайтесь ощутить... э-э... Казалось,

священнику опять не найти подходящее слово. Поразмыслив, он обратился

мне:

-- Падре Санчес говорил, у вас что-то было на горе. Не могли бы вы

вспомнить, что вы там чувствовали?

-- Легкость, необыкновенную уверенность в себе и приобщенность.

-- Приобщенность к чему?

-- Это трудно описать, -- признался я. -- Будто все вокруг стало частью

меня самого.

-- Но что же вы ощущали?

На минуту я задумался. Что я ощущал? И тут нужное слово пришло.--

Любовь, -- произнес я. -- Думаю, это была любовь ко всему сушему.

-- Да, -- согласился юноша. -- Именно так. Попробуйте испытать это

чувство по отношению к дереву.

-- Но простите, -- возразил я. -- Любовь -- это чувство, которое

приходит само по себе. Я не могу заставить себя полюбить.

-- А вы и не заставляйте себя. Позвольте любви охватить вас. Но для

этого вам нужно настроиться на определенное расположение духа,

вспомнить,

какие вы испытывали ощущения на вершине, и постараться испытать их

вновь.

Я посмотрел на дерево и попытался вызвать в памяти ощущение, испытанное

на горе. Через какое-то время меня охватило восхищение формами

прекрасного

дерева. Мое восхищение росло, пока я действительно не ощутил чувство

любви.

Точно такое же чувство -- оно сохранилось в памяти -- я испытывал к

матери,

когда был ребенком, и к ни на кого не похожей девочке, которой я был

увлечен

в юношеские годы. И несмотря на то, что я смотрел на дерево, эта

особенная

любовь ощущалась как некий всеобъемлющий фон. Я был влюблен во все

сущее.

Священник немного отодвинулся и пристально вгляделся в меня.

-- Замечательно, -- проговорил он. -- Вы получаете энергию.

Я обратил внимание, что он несколько сместил фокус зрения.

-- Откуда вы знаете? -- удивился я.

-- Потому что вижу, как растет ваше энергетическое поле.

Закрыв глаза, я попытался испытать ощущения той же силы, как и те, как

и тогда на вершине, но на этот раз у меня ничего не вышло. Природа

моего