Элифас леви

Учение и ритуал Высшей Магии

Погружение живой звезды в мертвый свет - ужасная пытка,

которую можно сравнить с муками Мезенция.

Там душа одновременно мерзнет и горит, и единственный способ освободиться

от него, вернуться в ток внешних форм и войти в телесную оболочку, затем

энергично бороться с инстинктом, чтобы укрепить моральную свободу,

которая позволит ей в момент смерти разорвать земные цепи и с торжеством

улететь к утешительнице-звезде, свет которой ей улыбается.

Из этих данных можно понять, что такое адский огонь, тождественный с

демоном или древним змеем; в чем состоит спасение и осуждение людей,

которые все призваны и постепенно все становятся избранными, но только в

небольшом числе, после того, как по собственной вине, подвергались

опасности попасть в вечный огонь.

Таково великое и прекрасное откровение магов, откровение-мать всех

символов учений и культов.

Из этого можно уже видеть, насколько ошибался Дюппи, считая, что все

религии произошли из одной астрономии. Наоборот, астрономия произошла из

астрологии, а примитивная астрология - одна из ветвей святой Каббалы,

науки наук и религии религий.

На семнадцатой странице Таро мы видим удивительную аллегорию: голая

женщина, без покрывала, одновременно изображающая Истину, Природу и

Мудрость, наклоняет к земле две урны и льет на нее огонь и воду; над ее

головой сверкает звездное семерное вокруг восьмиконечной звезды, звезды

Венеры, символа мира и любви; вокруг женщины зеленеют земные растения, и

на одном из них сидит бабочка Психеи, эмблема души, замененная на

некоторых копиях священной книги птицей, символом более египетским и,

вероятно, более древним. Это изображение, носящее в современном Таро

название блестящей звезды, аналогично многим герметическим символам и не

без аналогии со сверкающей звездой посвященных масонства, выражающей

большинство тайн секретного учения Розенкрейцеров.

18. Цад. С.

ЛЮБОВНЫЕ НАПИТКИ И ПОРЧА

Jnstita

Mysterium

Canes

Теперь я нападаю на самое преступное из всех возможных злоупотреблений

магическими науками: магию, или вернее колдовство, отравительницу. Думаю,

должно быть понятно, что я пишу не для того, чтобы научить, но чтобы

предупредить.

Если бы человеческое правосудие, свирепствуя против адептов, настигало

только негромантов и колдунов-отравителей, то конечно, как я уже замечал,

эти строгости были бы справедливы, и самые строгие устрашения не были бы

чрезмерными против подобных преступников.

Однако, не следует думать, что власть над жизнью и смертью, секретно

принадлежащая магу, всегда проявлялась только для удовлетворения подлой

мести или еще более подлой алчности. В средние века, также как и в

античном мире, магические ассоциации часто поражали как громом или

заставляли медленно гибнуть лиц, открывавших или профанировавших тайны; и

когда нужно было воздержаться от поражения магическим мечом, когда

приходилось бояться пролития крови - тоффанская вода (opua. Poffana),

нарушенные букеты, рубахи Несса и другие, менее известные и более

странные инструменты смерти, рано или поздно служили для выполнения

страшного приговора вольных судей.

Я говорил уже, что в магии существует великая и не могущая быть открытой

тайна, которую никогда не сообщают адептам и которую, в особенности, надо

помешать угадать профанам: некогда, если кто-нибудь открывал или позволял

другим найти ее, неразумно открывал ключ к этой высшей тайне, его тотчас

же присуждали к смерти и часто заставляли самого быть исполнителем

приговора.

Знаменитый пророческий обед Казотта, описанный Лагарпом, до сих пор не

был понятен, и Лагарп, рассказывая о нем, поддался довольно естественному

желанию изумить своих читателей, преувеличив детали. Все,

присутствовавшие на этом обеде, за исключением Лагарпа, были посвященные

и открыватели или, по малой мере, профанаторы тайн. Казотт, выше всех их

стоявший на лестнице посвящения, произнес всем смертный приговор от имени

иллюминизма; и этот приговор различно, но строго был выполнен, подобно

многим другим приговорам, за много лет и столетий перед тем произнесенным

против аббата де Виллар, Урбана Грандье и многих других; и

философы-революционеры погибли, как должны были так же погибнуть

Калиостро, покинутый в темницах инквизиции, мистическая банда Екатерины

Теос, неразумный Шеперер, вынужденный убить себя в самый разгар своих

магических триумфов и всеобщего увлечения, дезертир Коцебу, убитый Карлом