Элифас леви

Учение и ритуал Высшей Магии

заключено и одном слове: слово это состоит из четырех букв: это -

еврейская Тетраграмма, Азот алхимиков, Тот Цыган и Таро Каббалистов. Это

слово, выраженное столь различными способами, для профанов обозначает

Бога, для философов человека и дает адептам последнее слово человеческих

знаний и ключ с божественной власти; но пользоваться им умеет только тот,

кто понимает необходимость никогда его не разглашать. Если бы Эдип,

вместо того, чтобы убивать сфинкса, укротил его и запряг в свою

колесницу, он был бы царем без кровосмешения, без несчастий и изгнания.

Если бы Психея, покорностью и ласками, заставила Амура открыться, она бы

его никогда не потеряла. Любовь - один из мифологических образов великих

секрета и агента, потому что она одновременно выражает действие и

страсть, пустоту и полноту, стрелу и рану. Посвященные должны понять

меня, а ради профанов не должно слишком много говорить об этом. После

чудесного золотого осла Апулея мы не находим более магических эпопей.

Наука, побежденная в Александрии фанатизмом убийц Гипатии, стала

христианской, или вернее, скрывается под христианскими покровами вместе с

Аммонием, Синезием и анонимным автором сочинений Дионисия Ареопагита. В

это время нужно было поступать так, чтобы чудеса прощались под видом

суеверий, а наука - вследствие ее непонятности. Воскресили

иероглифическое письмо, изобрели пантакли и знаки, резюмировавшие целую

науку в одном знаке, целую серию стремлений и откровений в одном слове.

Какова же была цель стремившихся к знанию? Они искали секрет великого

дела или философский камень, или вечный двигатель, или квадратуру круга;

все эти формулы часто спасали их от преследования и ненависти, заставляя

считать их безумными, и в то же время все они выражали одну из сторон

великого магического секрета, как мы это позже покажем. Это отсутствие

эпопей продолжается вплоть до нашего романа 'Розы'; но символ розы,

выражающий также таинственное и магическое значение поэмы Данте, взят из

каббалы, и нам пора уже приступить к этому необъятному и скрытому

источнику всемирной философии.

Библия со всеми ее аллегориями, только очень неполно и скрытым образом,

выражает религиозное учение Евреев. Книга о которой я уже говорил,

священные знаки которой объясню позже, - книга, которую Вильгельм Постель

называет 'Бытием Еноха', конечно, существовала гораздо раньше Моисея и

пророков, ученье которых в основе тождественное с учением древних

Египтян, также имело свой экзотеризм и свои покровы. Когда Моисей говорил

с народом, рассказывает аллегорически священная книга, он покрывал свое

лицо и снимал это покрывало только тогда, когда говорил с Богом: такова

причина воображаемых нелепостей библии, над которыми так усердно-

упражнялось сатирическое вдохновенье Вольтера. Книги писались только для

того, чтобы припомнить преданье, и писались они символами, совершенно

непонятными для профанов. Впрочем, 'Пятикнижье' и поэзия пророков были

только самыми элементарными книгами .либо вероученья, либо морали, либо

литургии; истинная тайная и традиционная философия была записана гораздо

позже под еще менее прозрачными покровами. Так родилась вторая,

неизвестная или, вернее, непонятая христианами библия; по их словам,

собрание чудовищных нелепостей (в данном случае верующие, соединяясь в

общем невежестве, говорят тоже, что и не верующие); памятник, говорю я,

содержащий в себе самое возвышенное, - что только смог создать или

вообразить философский и религиозный гений; сокровище, окруженное шипами;

алмаз, скрытый, в, грубом и мрачном камне... Надеюсь, читатели уже

догадались, что я говорю о Талмуде.

Странная судьба евреев! Козлы отпущения, мученики и спасители мира!

Живучая семья, храбрая и жестокая раса, которую не могли уничтожить

никакие преследования, так как она еще не выполнила своей миссии. Разве

не говорят наши апостольские предания, что, после упадка веры у

язычников, спасение еще раз должно прийти из дома Иакова, - и тогда

распятый Иудей, которого обожали христиане, вложит власть над миром в

руки Бога, своего отца?

Проникая в святилище Каббалы, поражаешься изумлением, при виде учения

столь логического, столь простого и в то же время столь абсолютного.

Необходимое согласие идей и знаков; освящение самых основных реальностей

первичными признаками; троичность слон, букв и чисел; философия простая,

как азбука, глубокая и бесконечная, как само Слово; теоремы, полнее и