Регарди Израель

Древо жизни

субстанции, этим великолепным и величественным брачным одеянием, маг без труда взойдет на планы, с Малкута на путь Сатурна, в сферу Основы. Отсюда, из Сферы Основы, он может подниматься через Стрелу Устремления и Силу Гармонии и Красоты еще выше, все время ввысь, минуя пустынную необитаемую Бездну, над которой проедет на Каббалистическом Верблюде, и будет милостиво и с радостью принят Царицей в Царском Дворце, который есть священный Венец Древа Жизни. Там, на Венце, человек перестает быть магом. Здесь, конечно, существует то небесное сознание вечной жизни, которое и есть истинная индивидуальность мага - настоящая часть его, о наличии чего он, вероятно, изредка догадывался во время своих прежних, земных жизней, - этот первозданный универсальный дух, невидимо пульсирующий, деятельный в глубине сердца каждого.

Порфирий говорил, что души, проходящие сквозь планетные сферы, облачаются попеременно, как в туники, в качества, этим планетам присущие. Поскольку планеты и знаки Зодиака соотносятся с Древом Жизни и включаются также в десять сефир, то маг в результате восхождения на планы вбирает в себя высочайшие свойства и качества как планет, так и сефирот. По мере того как маг поднимается к Небесному Свету Неугасимого Пламени Жизни, он впитывает в себя силы, свойственные планам, через которые он проходит, и поскольку низшие качества сущности мага абсолютно несовместимы с огненным безличным величием царства небесного, то они и сбрасываются при вхождении в область сознания, охраняемую царственными стражами.

Все характеристики высших миров последовательно вбираются в себя магом и многократно увеличиваются в нем вплоть до самого окончания магического путешествия, когда он погружается в сущность Господа всей Жизни. Конечной целью этого духовного паломничества является ощущение тихого восторга, в котором окончательная личность, мысль и самосознание, хотя и достигшее божественной высоты, окончательно сбрасываются, и маг входит в единение с Эйн Софом, куда недоступен вход и тени иному.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

АЛХИМИЯ И МЕССА. СВЯТОГО ДУХА.

Автор, составляя план этой книги и даже начиная писать ее, имел твердое намерение осветить все магические процессы, рассказать о них максимально понятно и просто, чтобы чтение не вызывало затруднений, и одновременно дать соответствующее объяснение, отвечающее экзегетике, вопросам в высшей степени сложным и запутанным. Поскольку в прошлом данную тематику рассматривали либо сознательно окружая ее словесным туманом, либо неосознанно путая понятия, мне кажется, настало время дать наконец определение, которое будет столь же ясным, сколь и точным. Автор надеется, что ему удалось реализовать свое намерение, хотя и отчетливо понимает, что главным арбитром в данном вопросе остается только читатель.

Большое число книг по магии отличают путаность формулировок, а порой преднамеренное искажение и обман путем использования сложно воспринимаемого символизма, длинные перечни трудно произносимых имен авторов и названий источников, отчего ценность их - в том случае, если она вообще есть, - сильно теряется.

Автору данной книги остается лишь разъяснить читателям одну тайную формулу практической магии, обладающей такой значимостью - хотя и укутанной внешним блеском скрытой символики и вуалью таинственности, - что автор и сам сомневается, поступит ли он мудро и осмотрительно, если последует своему начальному решению. С одной стороны, возможно, было бы уместным вообще исключить данный предмет из общего контекста книги, но с другой - было бы невозможно рассматривать данный труд завершенным без изучения наиглавнейших, хотя и, прямо скажем, элементарных с точки зрения Высшей Магии аспектов, то есть в той или

Автор предлагает поговорить в данной главе о методике, о могучей формуле Магии Света, той самой, что используется по поводу и без повода, в том числе и в черной магии, используется так часто, что если бы автор всего лишь привел ее практическую и теоретическую концепции, то изначальная цель, которая преследовалась данной книгой, не только осталась бы незамеченной, но о ней можно было бы вовсе забыть. Прежде всего, необходимо остановиться на том ярком символизме, что веками применяли при объяснении как рассматриваемой нами идеи, так и многих других, подобных ей. Читатель должен быть уверен, что символизм этот не является ни преднамеренно запутанным или туманным, ни нарочито таинственным или изложенным явно бессмысленным языком При внимательном его изучении вся терминология раскрывает свое значение и становится совершенно понятной, а