Диакон Андрей Кураев

Буддизм и христианство (Часть 4)

жизни

и то, что большинство остальных людей относятся к этому не

по-диссидентски спокойно -- это залог существования общества и той

доли стабильной консервативности, которая только и может дать

необходимый простор для постепенного становления как отдельного

человека, так и всего сообщества.


Буддизм полагает, что карма действует через силы иллюзии, желания и

отвращения. Желания и отвращение можно нейтрализовать практикой йоги,

а иллюзию -- философским прозрением. Неверно направленное движение

воли буддизм пытается остановить рассудком, спешно проведя надлежащую

медитацию.


Христианство же полагает, что движение ко греху должно останавливаться

живой нравственной интуицией (у совершенных 'чувства навыком приучены

к различению добра и зла' -- Евр. 5,14) и любовью. Мало изгнать

страсть -- душу, освобожденную от мрака, надо наполнить светом.


Поэтому не одобряет пути медитаций свят. Феофан Затворник: 'Иные

делали, а может, и теперь делают так: заметив страстное и вознегодовав

на него, начинают изобличать его непотребство. Например, пришел помысл

гордости, -- они начинают читать: гордость Богу противна; ты, земля и

пепел, как не стыдишься возноситься помыслом, помяни грехи свои и

подобное. Все подбирают мысли против гордости, полагая, что этим

прогоняют горделивый помысл. Бывает, что и прогоняют; но вообще этот

прием неверен. Обличая страстный помысл, все же держим его в уме, и он

между тем шевелит чувство и пробуждает желание, то есть продолжает

сквернить душу. Да и одно присутствие его в мысли уже есть скверна.

Когда же, не вступая в словесную прю со страстным, прямо обратимся ко

Господу, то этим страстное уже отстраняется от очей ума, взирающего на

Господа' [833]. В общем -- 'сей дух изгоняется постом и молитвой'. А

что же и есть молитва как не предельное напряжение воли, ищущей добра

и исполнения воли Божией?!


Мы еще увидим, сколь различно понимается значение служения,

исполненного Христом и Буддой в основанных ими религиях. Это, так

сказать, 'объективная' сторона сотериологии. Но и в субъективной ее

части, говорящей о том, какие усилия должен приложить сам верующий для

обретения пути спасения, уже заметно видна разница. Здесь отношения

взаимного отрицания. Для буддиста путь жажды и любовных отношений,

предлагаемый Евангелием, есть ущербный путь. Для христианина путь

погашения всех желаний, предлагаемый Буддой, предстает как путь

омертвения, а не оживления человека.


Для Будды воля, устремленность к какому бы то ни было бытию,

порождаемая невежеством -- вот та стрела, которая поразила человека, и

ее надо вытащить. Не тот или иной недолжный вид ведения или похоти,

нет -- саму волю, сами желания как таковые. А потому, как пишет Г.

Померанц, 'у буддизма нет цели, к которой можно приблизиться волевым

усилием. Понимание нирваны как цели профанирует буддизм' [834].


Интересно, как бы Гаутама отнесся к проповеди своего 'ученика' Иисуса

из Назарета, если бы услышал его слова 'Блаженны алчущие правды'?..

Именно благодаря этим словам европейский мир устоял перед чарами

вечной полудремы Востока... А Будда за них, скорее всего, сделал бы

выговор: 'Алкать и жаждать? Ты плохой ученик, ты еще не понял

главного: не только зла нельзя желать, но и добра!'


Сугубая проблематичность буддизма заключается в том, что даже благую

карму нельзя копить, потому что даже сумма добрых дел и стремлений

перекомбинирует наши скандхи так, что они вновь породят некое

индивидуальное и смертное существо -- пусть даже в высшей касте или в

высшем мире. Даже если ты родишься в мире богов -- все равно это не

будет освобождением. Скорее это осложнит твою задачу, потому что боги

живут уж очень долго. И они также маются суетой бытия, но, согласно

учению Будды, боги могут достичь окончательного освобождения, только

вернувшись в человеческую жизнь. Рано или поздно духовная радость тоже

кончится, а, значит, радость тоже есть дуккха -- страдание (ибо

страдание -- это все, что преходит). Значит -- лучше не осложнять свою

карму желанием наследовать 'Царство Небесное'...


В буддизме желание обожения и