Рудольф Штайнер

Очерк теории познания Гетевского мировоззрения

Что упрек, делаемый нами современному органическому естествознанию в

том, что оно применяет к органической природе не принцип научного

рассмотрения вообще, а лишь принцип рассмотрения неорганической природы,

вполне справедлив, подтверждается взглядом, брошенным на воззрения одного из

несомненно самых выдающихся естествоиспытателей-теоретиков современности,

Геккеля.

Когда он требует от всякого научного стремления, чтобы 'всегда была

выявлена причинная связь явлений'*, когда он говорит: 'Если бы психическая

механика не была так бесконечно сложна, если бы мы были в состоянии

проследить также полностью историческое развитие психических функций, то мы

могли бы привести их все к математической формуле души', -- то отсюда ясно

видно, чего он хочет: обращения со всей Вселенной по шаблону физического

метода.

Это требование лежит, однако, не в основе первоначального дарвинизма, а

лишь в современном его толковании. Мы видели, что в неорганической природе

объяснить какой-нибудь процесс -- это значит показать его закономерное

происхождение из другой чувственной действительности, вывести его из

предметов, принадлежащих, как и он, к чувственному миру. Но как применяет

современная органика принцип приспособления и борьбы за существование,

которые, как выражение известных фактов, мы отнюдь не склонны оспаривать?

Полагают, что возможно вывести характер определенного вида существ из

внешних условий, в которых этот вид жил, совершенно таким же образом, как

выводят, например, нагревание тела из падающих на него лучей солнца. При

этом забывают, что мы никогда не можем показать, каким образом характер этот

по своему содержанию является результатом этих условий. Условия могут иметь

определяющее влияние, но не могут быть производящей причиной. Мы можем,

правда, сказать: Под влиянием того или иного положения вещей данный вид

должен был развиваться так, что тот или другой орган получил особое

развитие, -- но само содержание, само специфически органическое не может

быть выведено из внешних условий. Положим, органическое существо обладает

существенными свойствами a b с; под влиянием известных внешних условий оно

прошло через некоторое развитие. Поэтому его свойства приняли особую форму

а1 b1 с1. Если мы взвесим эти влияния, мы поймем, что а развилось в форму

а1, b в b1, с в с1. Но специфическая природа а, b и с никогда не может

явиться для нас как результат внешних условий.

Мышление свое надо прежде всего направить на вопрос: откуда берем мы

содержание того всеобщего, как частный случай которого мы рассматриваем

отдельное органическое существо? Мы очень хорошо знаем, что специализация

совершается под влиянием воздействий извне. Но саму получившую специализацию

форму мы должны производить из внутреннего начала. Почему развилась именно

эта особенная форма, об этом мы узнаем, когда изучим окружающие условия

этого существа. Но ведь эта особенная форма есть нечто и сама по себе, она

является нам с определенными свойствами. Мы видим, в чем дело. Внешнему

явлению противостоит некое оформленное в самом себе содержание, оно дает нам

путеводную нить, чтобы вывести эти свойства. В неорганической природе мы

воспринимаем известный факт и для объяснения его ищем другой факт, третий и

так далее, в результате чего первый факт является необходимым последствием

остальных. В органическом мире это не так. Здесь нам помимо фактов необходим

еще один фактор. Мы должны положить в основу воздействий внешних условий

нечто такое, что не определяется ими пассивно, но что активно из самого себя

определяет себя под их влиянием.

Но что же такое эта основа? Она не может быть ничем иным, кроме того,

что является в частном в форме всеобщего. В частном же является всегда

определенный организм. Эта основа есть поэтому организм в форме всеобщего.

Всеобщий образ организма, охватывающий в себе все частные формы последнего.

По примеру Гете мы назовем этот всеобщий организм типом. Какие бы