ВШСМ
  4. Страница: 98

Вадим ПАНОВ

ТАГАНСКИЙ ПЕРЕКРЕСТОК

К Динке.
     Вспыхнула ли между нами искра? Не знаю. Сейчас я понимаю, что мы потянулись друг к другу машинально, каждый из нас готовился пробиваться в одиночку и вдруг в самом начале пути встретил такого же искателя счастья. Мы проговорили весь вечер, а потом — почти всю ночь. Мы пили чай, шутили с соседями по купе, бегали курить в тамбур и там, оставаясь наедине друг с другом, постепенно становились все откровеннее и откровеннее. Несколько раз Динка повторила, что боится экзаменов и не хочет возвращаться домой ни с чем. Я уверенно отвечал, что нам повезет и мы обязательно станем студентами. Она вздыхала. Я настаивал. И кажется, мне удалось ее немного успокоить, во всяком случае, засыпала Динка с улыбкой на губах.
     На следующий день я уговорил Динку не расставаться, упирая на то, что у меня, в отличие от нее, были кое-какие связи: армейский друг отца помог недорого снять комнату на первое время. Поколебавшись, Динка согласилась с моими доводами.
     Я был счастлив.
     В тот вечер мы пили вино с пирожными, строили самые невероятные планы на будущее и постоянно выглядывали в окно, чтобы убедиться, что вокруг нас действительно Москва. А потом Динка распустила волосы, потянулась и поцеловала меня в губы...
     Возможно, сейчас вы улыбнетесь, но та ночь стала первой и для меня, и для нее.
     Следующая пара месяцев оказалась непростой. Мы сидели за учебниками, ходили на консультации, нервничали, срывались, тряслись от страха, ожидая результатов, и бесились от радости, получив хорошие оценки. Умница Динка сдала все экзамены на пять, я получил одну четверку, но это не помешало мне стать студентом. Списки поступивших в наших институтах вывесили в один день, и он стал нашим общим праздником.
     Нашим единственным общим праздником.
     Который постепенно забылся.
     Мы переехали в общежития — каждый в свое, ведь глупо платить за комнату, когда институт предлагает бесплатное жилье, — но продолжали встречаться ещё полгода. А потом у Динки появился новый кавалер, и мы расстались. Впрочем, я не сильно переживал. Тогда мне казалось, что в одиночку пробиваться легче.
     Я был глуп.
     Тем не менее мы созванивались, периодически встречались, делились новостями, планами. Однажды даже снова сошлись на пару недель: съездили вместе в Крым. На третьем курсе Динка выскочила замуж. За москвича, разумеется, но не сложилось — диплом она писала, вернувшись в общагу.
     Первый год после института получился для меня неплохим. Я продолжал работать на крупной фирме, в которую устроился еще на четвертом курсе, а весной меня повысили, назначили начальником одного из отделов юридического департамента. Работать, конечно, приходилось много, но я не жаловался: бизнес есть бизнес, или ты напрягаешься двенадцать часов в сутки и возвращаешься в свою квартиру на своем «Мерседесе», или бьешь баклуши, считая минуты до пятницы, и путешествуешь по городу на метро.
     О Динке в то время я почти забыл, вспоминал о ней, расставаясь с очередной любовницей. Вспоминал и думал о том, каким был кретином.
     Но это быстро проходило.
     А потом она позвонила и сказала, что ей нужна помощь. Я поинтересовался, в чем дело, и Динка ответила, что ее преследует человек по имени Вурц.
    
* * *
    
     Выглядела она великолепно. Длинные волосы заколоты с элегантной небрежностью, неброский макияж подчеркивает большие голубые глаза и изящные губы, дорогие джинсы, короткая кожаная куртка, модная сумочка...
     И страх в глубине глаз.
     Молодая, красивая львица.
     Кем-то сильно напуганная.
     Мы встретились неподалеку от офиса моей компании, в небольшом итальянском ресторанчике. Я чуть задержался, и, когда пришел, Динка уже потягивала вино. Увидев меня, она вскочила — это было неожиданно — и вновь, как тогда, протянула руку:
     — Вит, мне нужна помощь.
     — Что случилось?
    
Забыли пароль?
Регистрация