ВШСМ
  4. Страница: 60

Вадим ПАНОВ

ТАГАНСКИЙ ПЕРЕКРЕСТОК

— О Насте.
     В глазах Крючковой мелькнуло недоумение, затем — боль. Острая боль. А потом боль сменилась враждебность.
     — Я ждала кого-то похожего на вас, — медленно и очень холодно произнесла женщина. — В меру известного, энергичного, с незапятнанной репутацией.
     «Ждала? — Игорь насторожился. — Что значит «ждала»? И не слишком ли быстро она поняла, что речь идет о пропавшей двенадцать лет назад девочке?»
     — При чем здесь моя репутация?
     Искреннее недоумение, прозвучавшее в голосе Тареева, произвело впечатление на Крючкову. Елена Сергеевна внимательно посмотрела на Игоря, выдержала короткую паузу и все еще холодно, но уже без агрессии сообщила:
     — Две недели назад ко мне приходили из милиции. Интересный такой молодой человек, примерно вашего возраста. Он сказал, что появились новые обстоятельства... Правда, не уточнил, какие. Сказал, что расследование может быть возобновлено.
     — Вы против? — Тареев удивлённо посмотрел на Крючкову. — Если обстоятельства действительно существуют...
     — Я слишком цинична, чтобы верить в совпадения, а эти обстоятельства появились очень вовремя, — жестко перебила Игоря женщина. — Я умираю, молодой человек. Я стою восемнадцать миллионов долларов, но вряд ли дотяну до конца месяца. Все, что у меня есть, завещано моей старшей... моей единственной дочери — Вере. Настя умерла.
     — Пропала без вести.
     — Она официально признана умершей, — отрезала Крючкова.
     И Тареев вновь восхитился ее самообладанием. Сам бы он давно вызвал охрану.
     — Россказни о том, что Настя чудесным образом воскресла, на меня не подействуют, — презрительно продолжила Елена Сергеевна. — Завещание составлено и находится у юриста. У очень хорошего юриста — не рекомендую с ним связываться.
     И взяла с маленького столика хрустальный бокал со свежевыжатым соком, всем видом показывая, что аудиенция окончена. Тареев поднялся со стула, чуть поклонился — Крючкова не шелохнулась, — но не удержался от ещё одного вопроса:
     — Мне важно знать, что произошло перед тем, как припала Настя. Очень важно, поверьте! — Женщина с любопытством посмотрела на Игоря. — Вы ругали её? Что вы ей говорили? Ответьте, просто ответьте: вы ее ругали? Да или нет? Она провинилась, и вы её ругали?
     — Это важно?
     Тареев кивнул.
     — Очень.
     Крючкова поколебалась, затем пожала плечами:
     — Я не помню, действительно не помню, что случилось тем вечером. Это удивительно, но это так: иногда мне кажется, что я бранила Настю, но совершенно не помню, что при этом говорила.
    
     «Неужели разгадка последних событий столь банальна? Елена Крючкова безнадежно больна, умирает, оставляя большое наследство — неплохой приз, ради которого можно начать интригу. Легализовать (шпионское словечко кстати всплыло из недр памяти) давно пропавшую дочь и претендовать на кусок пирога. Но зачем усложнять игру? Зачем подключать меня? Незапятнанная репутация и слава законопослушного бизнесмена, в делах о наследстве такие мелочи очень важны. Расчет строился на том, что я поверю в историю Насти и потребую от Крючковой признать дочь. Если Елена Сергеевна не соглашается — начинаю судебный процесс. Муж Крючковой давно умер, единственная наследница — старшая дочь, и выцарапать в ходе процесса пять-семь миллионов вполне реально. Возможно, таинственных кукловодов интересуют не деньги, а какие-нибудь акции Елены Сергеевны, доли в предприятиях. В таком случае затяжка процесса им даже на руку — на все пакеты накладывается арест, а в это время принимаются нужные решения. Вариантов масса. Предположим, я выигрываю дело, и Настя получает свою долю наследства. Победа. А на следующий день приходят серьезные мужчины в строгих костюмах предъявляют
Забыли пароль?
Регистрация