Карлос Кастанеда

Второе кольцо силы (Часть 2)

сказал то же самое насчет меня, что он курил

меня. Я всегда считал, что он имеет в виду использование

психотропных грибов для того, чтобы представить себе видимое

представление обо мне.

- Как он курил тебя? - спросил я Жозефину.

Она пожала плечами и не ответила.

- Так же, как он курил тебя, - сказала Лидия. - он

вытянул твою светимость и высушил ее дымом от огня, который

он развел.

Я был убежден, что дон Хуан никогда не объяснял мне

этого. Я попросил Лидию рассказать мне, что она знала об

этом. Она повернулась к ла Горде.

- Дым имеет очень большое значение для магов, - сказала

ла Горда. - дым подобен густому туману. Туман, конечно,

лучше, но с ним слишком трудно обращаться. Он не такой

удобный для использования, как дым. Поэтому, если маг хочет

в и д е т ь и знать кого-то, кто всегда скрытен, как ты и

Жозефина, кто своенравен и упрям, маг разводит огонь и

позволяет дыму окутать этого человека. Все, что они

скрывают, выходит в дым.

Ла Горда сказала, что Нагваль использовал дым не только

для того, чтобы 'видеть' и узнавать людей, но также для

исцеления. Он давал Жозефине дымные ванны. Он заставлял ее

стоять или сидеть около огня в той стороне, куда дул ветер.

Дым обычно окутывал ее и заставлял давиться и плакать.

=========== неудобство было лишь временным и без

последствий, с другой стороны, положительным эффектом было

постепенное очищение светимости.

- Нагваль всем нам давал дымные ванны, - сказала ла

Горда. - тебе он давал даже больше ванн, чем Жозефине. Он

сказал, что ты был невыносимым, а ведь ты даже не

притворялся, как она.

Все стало мне ясным. Она была права, дон Хуан заставлял

меня сидеть перед огнем сотни раз. Дым обычно раздражал мое

горло и глаза до такой степени, что содрогался, когда видел,

что он начинает собирать сухой хворост и ветки. Он говорил,

что я должен контролировать свое дыхание и ощущать дым с

закрытыми глазами, таким способом я мог бы дышать без

удушья.

Ла Горда сказала, что дым помог Жозефине стать

бесплотной и очень неуловимой и что, несомненно, он помог

мне излечиться от моей ненормальности, в чем бы она ни

заключалась.

- Нагваль сказал, что дым все забирает из тебя, -

продолжала ла Горда. - он делает тебя чистым и прямым.

Я спросил ее, знает ли она, как вместе с дымом извлечь

из человека то, что он скрывает. Она сказала, что может

легко делать это, потому что потеряла свою форму, но что

сестрички и Хенарос сами еще не могут делать этого, хотя они

десятки раз видели, как Нагваль и Хенаро делали это.

Мне было любопытно узнать, почему дон Хуан никогда не

упоминал мне об этом, хотя он дымил меня, как сухую рыбу,

сотни раз.

- Он упоминал, - сказала ла Горда со своей обычной

убежденностью. - Нагваль даже учил тебя пристальному

созерцанию тумана. Он говорил нам, что однажды ты дымил

целое место в горах и в и д е л то, что скрыто за

обстановкой. Он сказал, что он сам был поражен.

Я вспомнил острое нарушение восприятия, особого рода

галлюцинацию, которая у меня была, и которая, как я думал,

была продуктом игры между очень густым туманом и случившимся

в то время электрическим штормом. Я описал им этот эпизод и

добавил, что дон Хуан никогда в действительности прямо не

учил меня ничему о тумане или дыме. Его процедура состояла в

том, что он устраивал костры или брал меня в полосы тумана.

Ла Горда не сказала ни слова. Она встала и пошла

обратно к кухонной плите. Лидия покачала головой и

прищелкнула языком.

- Ты действительно тупой, - сказала она. - Нагваль учил

тебя всему. Как, по твоему мнению, ты в и д е л то, что

только что рассказал нам?

Между нашим пониманием того, как учить чему-то, была

пропасть. Я сказал, что если бы я учил их чему-то, что я

знаю, например, вождению машины, то я шел бы шаг за шагом,

удостоверяясь, что они поняли каждую деталь процедуры.

Ла Горда вернулась к столу.

- Это только в том случае, если маг учит чему-то

относительно тоналя, - сказала она. - когда маг имеет дело с

Нагвалем, он обязан дать инструкцию, которая должна показать

воину тайну. И это все, что ему нужно сделать. Воин, который

получает тайны, должен утвердить знание, как силу, делая то,

что ему показано.