Карлос Кастанеда

Дар орла 1981г

является частью общего

мира, как наше светящееся тело является частью всего нашего существа.

Сильвио Мануэль сказал тоже, что он использует Горду и меня, чтобы

проверить возможность того, что мы сможем когда-нибудь помочь другим

ученикам, сопровождая их в другой мир; тогда они смогли бы сопровождать

нагваля Хуана Матуса и его партию в их последнем путешествии. Он

говорил, что поскольку женщина-нагваль должна покинуть этот мир с

нагвалем Хуаном Матусом и его воинами, ученики должны последовать за

ней, так как она остается их единственным лидером в отсутствии

нагваля-мужчины. Он сказал нам, что она рассчитывает на нас и что

именно в этом причина того, что она наблюдает всю нашу работу.

Сильвио Мануэль усадил Горду и меня на пол в задней половине его

дома - там, где мы выполняли все неделание. Нам не понадобилась помощь

дона Хуана для того, чтобы войти в наше самое обостренное состояние

сознания.

Почти сразу я увидел стену тумана, Горда тоже, однако как мы ни

пытались, мы не могли остановить ее вращения. Каждый раз, когда я

двигал головой, стена двигалась тоже.

Женщина-нагваль могла остановить ее и пройти на ту сторону, но как

бы она ни старалась, она не могла тащить за собой и нас двоих. В конце

концов дон Хуан и Сильвио Мануэль были вынуждены остановить стену для

нас и физически толкнуть нас через нее. Ощущение, которое я испытал,

входя в эту стену, сравнимо с тем, как если бы мое тело скручивали,

словно волокна веревки.

На другой стороне находилась ужасная пустынная равнина с

небольшими круглыми песчаными дюнами. Вокруг нас были очень низкие

желтые облака, но ни неба, ни горизонта не было видно. Клочья

- 129 -

бледно-желтого тумана мешали видимости. Очень трудно было ходить.

Давление, казалось, было намного больше того, к которому привыкло мое

тело. Мы с Гордой шли бесцельно, но женщина-нагваль, казалось, знала

куда она идет. Чем дальше мы уходили от стены тумана, тем темнее

становилось и тем труднее было двигаться. Мы с Гордой не могли больше

идти выпрямившись; мы были вынуждены ползти. Я потерял всю силу, и так

же Горда. Женщине-нагваль пришлось тащить нас волоком обратно к стене и

вытаскивать затем оттуда.

Мы повторяли это путешествие бесчисленное число раз. На первых

порах дон Хуан и Сильвио Мануэль помогали нам, останавливая стену

тумана, но затем я и Горда сами добились в этом чуть ли не такого же

мастерства, как женщина-нагваль.

Мы научились останавливать вращение этой стены. Произошло это для

нас совершенно естественно. Например, я однажды вообразил, что ключом

является мое намерение - особый аспект моего намерения, потому что это

не было моим волевым действием, несколько я его знаю. Это было

интенсивное желание, которое фокусировалось в центре моего тела. Была

непонятная нервозность, от которой по мне пробегала дрожь, а затем она

превратилась в силу, которая в действительности не остановила стену, а

заставила какую-то часть моего тела непроизвольно повернуться вправо на

90 градусов.

Результатом было то, что на секунду у меня было два поля зрения: я

смотрел на мир, разделенный на две половины и в тоже время я смотрел

прямо на гущу желтоватого испарения. Последнее поле зрения взяло верх

и что-то толкнуло меня в туман и за него.

Другое, чему мы научились, это смотреть на ту местность, как на

реальность. Наши путешествия приобрели для нас такую же материальность,

как экскурсия в горы или морская поездка на яхте. Пустынная равнина с

подобными песчаным дюнам буграми стала столь же реальна для нас, как и

любая другая часть мира.

У нас с Гордой было такое чувство, будто мы втроем провели уже

целую вечность между параллельными линиями. Однако мы не могли

припомнить, что же в действительности там испарялось. Мы могли только

вспоминать ужасающие моменты, когда нам надо было покидать эту

местность. Это всегда бывал момент страшной тревоги и неуверенности.

Дон Хуан и все его воины с большим любопытством следили за всеми

нашими попытками; единственным, кто никак не соприкасался с нашей

деятельностью, был Элихио.

Хотя он и сам был безупречным воином, сравнимым с воинами дона

Хуана, он не принимал участия в нашей борьбе и никак не помогал нам.

Горда сказала, что Элихио удалось прилепиться к Эмилито и этим прямо к

партии дона Хуана. Он никогда не был частью нашей проблемы, потому что

ему войти во второе внимание и путешествовать там было все равно, что

глазом моргнуть.

Горда напомнила мне тот день, когда необычайные таланты Элихио