Неизвестный

Титул

миром и приведут человека когда-нибудь к свободе и счастью! Все! Теперь никакой Бог не помешает!

Даже мирные китайцы утверждают (Дай Чжень), что главное - просвещение. То же самое утверждает и Пафнутий Батурин, добавляя еще и то, что через просвещение человек совершенствуется. Ламетри, Лессинг, Марешаль, Мелье и многие другие, взявшись за руки, скандируют: "Просвещение! Просвещение! Просвещение!" Собственно, - кто им мешал? Пусть бы и просвещались! Но в ситуации, когда 18 веков до этого главным считался Бог, просто сказать, что главное теперь - просвещение, это сказать все о своем отношении к самому Богу…

Но и это было только начало пути! Все шло с ужасающей быстротой и с той же ужасающей обреченностью. Шарль Монтескье заявляет, что причина всей истории - в географических условиях (уже не одного только искусства, а всей истории, заметьте!). С берегов Туманного Альбиона раздается голос Джозефа Пристли, который изрекает мысль, что сознание - следствие организации материи. Материя - вот истинный законодатель тех "законодательных идей"! Генри Бокль оттуда же (с Альбиона) относит все происходящее в истории к воздействию ландшафта, почвы, климата и даже пищи! Тимофей Грановский подтверждает, что все обусловлено географическими факторами, а Эмиль Дюркгейм добавляет в эту странную картину еще несколько мазков - плотность населения и развитие путей сообщения. Томас Карлейль вновь заявляет, что все в истории идет по кругу-спирали и довершает полный кризис Владимир Милютин, который придумал, что только точные науки могут вывести законы развития мира. Казалось бы, - чего нам переживать? Ну не хотят люди Бога видеть за вещами этого мира, ну и пусть не видят! Им же хуже! Вышло, что хуже - нам. Если бы не возобладала такая механическая картина мира, то не возникло бы и самой мысли, что в эту механику можно вторгаться с целью управления и изменения естественных процессов истории. Не было бы Бакунина, который решил, что достаточно убрать из механики истории одно колесико (разрушить государства) и все устроится совсем по другому, не было бы Ткачева, который предложил ограниченному числу ремонтников (революционной группе) влезть в машину мира и произвести там переналадку (революции или перевороты) якобы в интересах всех остальных пользователей. Не было бы пошедших от них марксистов, которые считали, что механизм движения истории - механические противоречия производственных отношений, которые надо ускорять классовой борьбой. И не было бы фашизма, поскольку фашизм