Джидду Кришнамурти

Бомбейские беседы

знания и обусловливания. Вы можете разбудить определенные

способности, но все это окажется одной из форм самообмана. Если вам нравится

обманывать самого себя, если вы принимаете этот обман, что ж, продолжайте

эту игру, отдаваясь ей целиком. Но если вы действительно хотите узнать, что

такое медитация, безусловно, вам следует начать не с вопроса, как

медитировать, а с исследования, способен ли ум, ставящий эту проблему,

понять ее.

Я не знаю, ясно ли вам, насколько механистичен ум. Все, с чем он

соприкасается, становится механистическим. Сегодня вечером я вижу что-то

новое, и эта новизна становится опытом ума, на завтра этот опыт уже

сделается механистическим, потому что я хочу повторить испытанное ощущение,

еще раз изведать связанные с ним удовольствия. Я устанавливаю определенный

процесс, метод, с помощью которого я пытаюсь завладеть однажды испытанной

новизной, поэтому она становится механистической. Все, с чем соприкасается

ум, неизбежно теряет творческий характер и становится механистическим.

Итак, возникает вопрос: может ли ум представить себе природу своих

механистических привычек? Может ли он осознавать как факт то, что есть, и не

спрашивать, как изменить этот факт, как его уничтожить. Я думаю, что простое

осознание действительного факта, осознание того, что есть, приносит с собой

ясность.

Это, без сомнения, важно понять, потому что большинство из вас

старается уйти от того, что есть, к тому, что должно быть, вследствие чего

возникает большое количество проблем и противоречий. Итак, я просто хочу

знать, что есть, и это все, ничего больше не требуется. Меня не интересует

то, что должно быть. Я хочу знать свой ум таким, как он есть, со всеми его

противоречиями, с его ревностью, с его надеждами и отчаянием, с его

агрессивностью и завистью, с его способностью к обману. В тот момент, когда

я действительно вижу, что есть, имеется ясность - ясность, которая поможет

мне проникнуть еще глубже в то, что есть.

Для большинства из нас то, что есть, не представляет интереса, поэтому

мы не можем проникнуть в то, что есть. Мы думаем, что имея идеал, мы можем

превратить то, что есть, в то, что должно быть, что идеал, то, что должно

быть, разбудит в нас способность понять то, что есть. Но я чувствую, что

истиной является обратное: способность проникать в то, что есть, приходит,

когда мы наблюдаем то, что есть, без какого-либо отвлечения внимания.

Все наше существование проявляется из того, что есть, а не из того, что

должно быть. То, что должно быть, идеал, не имеет никакой реальности. Ум

должен глубоко проникнуть в то, что есть, а не просто останавливаться на

поверхности, говоря: 'Такова моя жизнь, таковой и бывает жизнь' и т.д. Жизнь

- это необыкновенное явление, которое мы называем прошлым и будущим, но

жизнь значительно шире и глубже, она имеет необъятное значение, если ум

может войти в нее через настоящее.

Говоря другими словами, всякое испытание опыта обусловлено прошлым

опытом. Когда вы наблюдаете, фактически существует только состояние

испытывания опыта. Но то, что было испытано, немедленно переводится в

память, которая затем обуславливает дальнейшее испытывание. Состояние

испытывания опыта обуславливается вашим задним планом со всеми вашими

верованиями и предрассудками.

Быть может, вы поймете это, слушая меня, но описание никогда не

является реальностью. Реальность - это моментальное видение истины, ибо у

истины нет будущего, нет прошлого, у нее нет продолжительности, и в этом ее

красота, простота и ясность.

Когда механистический ум исследует, что такое медитация, он хочет

привести медитацию в поле известного. В конечном счете - это известное и

ничего более. Ум не является неизвестным. И когда ум, который есть

известное, пытается открыть неизвестное, он изобретает для этого методы,

системы, практические приемы, дисциплину. Ум не может открыть неизвестное.