Дин Кунц

Душа Тьмы

выгодней сотрудничать, чем ссориться.

- Надеюсь, что так.

- Но есть истина, которую, я полагаю, вы должны усвоить для вашего же

блага.

Он умолк и выжидал, пока не стало очевидно, что надо задать ему вопрос:

- И что же это?

- Не верьте никому. Девушка останется в отдельной комнате.

Я бросился на него, и тут охранник ударил меня в лицо прикладом своего

карабина. На такое я не Ч рассчитывал. Мои зубы клацнули, челюсть пронзила

боль, перед глазами вспыхнули звезды - разноцветные, с тысячью лучей, - и я

мешком рухнул на кровать.

Рот наполнился кровью. Я сплюнул на простыню. Пятно оказалось неожиданно

ярким.

- Усвоили урок? - спросил Морсфаген.

- Вы солгали.

- Ну, тогда мне кажется, что вы его усвоили.

- Все военные - это кастрированные уроды, которые не способны ничего

сделать с женщиной, а могут только избивать других.

- Придержите язык, - предупредил он.

- Бесполый ублюдок! - прошипел я.

- Ларри! - позвал он молодого солдата. Парень шагнул вперед, держа

карабин наготове. Морсфаген придвинулся ко мне.

Ларри сделал еще пару шагов, встал передо мной, поднял карабин над

головой - все это происходило медленно, как в балете, - и обрушил приклад на

мое левое плечо.

На этот раз я не увидел разлетающихся звезд, а только всеобъемлющую

бархатную тьму...

Я пришел в себя от запаха нашатыря и, закашлявшись, оттолкнул флакон, но

больше никакого сопротивления не оказал. Морсфаген укрепился во мнении, что

знает меня. Он ничего не заподозрил и считал мою ярость вполне естественной.

Меня провели по коридору, втолкнули в лифт, доставивший нас в студию, где

я изобразил им мертвеца. Очень убедительно, как мне сказал Морсфаген. Они

даже позволили мне пролить немного крови...

Днем фильм был уже готов. Его с нетерпением ждали в вещательных

компаниях, чтобы прокрутить этот репортаж в качестве поучения и развлечения

для добропорядочных граждан, коротавших вечер по домам.

Из студии мы направились в комнату Ребенка, где ничего не изменилось:

приглушенный свет, сбитые простыни, антисептики, запах болезни, тело мутанта

на кровати.

- Вы готовы? - спросил Морсфаген.

Я был не просто готов, я ждал этого, и ждал с нетерпением! Но, конечно

же, ничего не сказал. Сейчас я должен был казаться сломленным, мрачным и

покорным. Морсфагену, похоже, это доставило живейшее удовольствие.

Свет угас, магнитофоны завертелись. Ребенок дернулся в своей кровати, - я

наконец мог прикоснуться к божественности, которую искал всю жизнь...

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ЧЕЛОВЕК КАК БОГ...

Глава 1

Я коснулся сияния Его ментальной оболочки и вздрогнул от холодной мелодии

абсолютной власти.

Во мраке опустошенного сознания я проник через янтарную броню и

заскользил по ее бесконечному изгибу к горизонту, до которого было,

казалось, подать рукой. Через некоторое время я нашел слабое место в гладком

янтаре, увидел движущиеся тени в глубине - тени образов в Оно и Я. Взрезав

это пятно, я открыл его и соскользнул в разум Бога...

Представьте себе самое большое во Вселенной зеркало, протянувшееся на

миллион световых лет (какая разница, кто сотворил это чудо, нас интересует

только зеркало само по себе). В этом огромном стекле могут отражаться

бессчетные мириады образов, осколков и кусочков многоцветных ландшафтов и

людей, событий прошлого и будущего и даже то, что происходило до начала

всего. Еще представьте молот размером со звезду (и опять же нам дела нет до

того, кто выковал этот инструмент), который ударяет в самый центр этого

зеркала. И представьте себе разлетающиеся осколки посеребренного стекла,

которые падают, падают, падают на дно Сущего, до конца Времени, чтобы лежать

там в лужах черноты, сохраняя застывшие отражения.

Таков был ментальный ландшафт Ребенка на этот раз; он сильно отличался от

того, что я видел прежде. Это был разум сверхчеловеческих масштабов,

сломанный и почти бесполезный, разум Бога, сотворившего Землю, Галактику,

Вселенную и всех нас, Бога, который сотворил первые ДНК и РНК и положил

начало безумнейшему сну. И это было самое беспорядочное место, какое я

только видел, - беспорядочное и блистательное одновременно, дикое, странное,

пугающее больше, чем любой разум, виденный мною за все годы работы.

Я погружался в слой янтаря...

...через ледяные облака цвета свежепролитой крови...