Х.А.Льоренте

История испанской инквизиции. Том I (Часть 2)

привязанностью к догматам католической веры.

Статья третья

СТОЛКНОВЕНИЕ ЮРИСДИКЦИИ

I. Это торжество святого трибунала и другие преимущества, которые его

система преследования давала над сильными людьми, настолько вскружили головы

испанских инквизиторов, что они не боялись больше в вопросе юрисдикции

затевать все, что могло еще сильнее укрепить их деспотизм. Постоянно

уверенные в поддержке государя, они сочиняли апологию [391] своего

поведения, доказывая, что неодобрение его приведет к полной невозможности

успешно преследовать еретиков и очищать от них королевство. Отсюда возникло

множество столкновений юрисдикции между инквизиторами и вице-королями,

генерал-губернаторами провинций, королевскими судебными палатами и другими

светскими судьями, архиепископами, епископами, генеральными викариями и

другими церковными судьями.

II. Почти всегда интрига обеспечивала инквизиторам успех в их

предприятиях. Это злоупотребление продолжалось до нашего века. В бесконечном

количестве случаев святой трибунал публично унижал магистратов и обязывал их

давать удовлетворение по мнимым обидам, принуждал стоять на коленях за

торжественной мессой, со свечой в руке, в одежде кающегося, просить прощения

и освобождения от церковных кар, которыми он их поражал, принимать

наложенную на них епитимью и обещать ее исполнение. Все это - акты,

унизительные для магистратов, которые были виновны только в том, что хотели

защищать честь королевской власти, но еще более постыдные для монарха,

который позволял так унижать своих министров, судей, губернаторов. Факты, о

которых я говорю и которые относятся к эпохе Торквемады, послужили

основанием, на котором инквизиторы установили свои заносчивые принципы,

касающиеся сущности их авторитета и их власти.

III. В 1498 году генерал-губернатор Валенсии велел выпустить на свободу

Доминго де Санта-Круса, который был арестован по приказу инквизиторов как

враг святого трибунала. Побуждение, заставившее губернатора показать свою

власть, заключалось в том, что преступление, в котором обвиняли узника,

могло быть судимо только военным судом, хотя бы и предполагалось, что он уже

давно осужден как еретик. Инквизиторы обратились с жалобой к государю,

который (вместо того чтобы принять сторону своего наместника) подчинил дело

решению верховного совета инквизиции, что было равносильно согласию с

инквизицией. Верховный совет никогда не терял из виду принципа, по которому,

даже если поведение инквизиторов достойно порицания и заслуживает наказания,

нельзя публично выставлять их виновными из страха, что ослабится уважение и

пострадает их авторитет. Совет решил, что генерал-губернатор Валенсии должен

прибыть в Мадрид, чтобы дать отчет в своем поведении, и все те, которые

подчинились и употребили силу для освобождения узника, должны быть заключены

в тюрьму святого трибунала. Король уведомил генерал-губернатора о принятом

решении, и генерал-губернатор, несмотря на свой высокий ранг, принужден был

получить освобождение от церковных наказаний, которые, предполагалось, он

навлек на себя.

IV. Я не знаю, этот ли Доминго де Санта-Крус или одноименный испанец

послужил причиной подобного происшествия, случившегося в Кальяри [392], в

Сардинии, десять лет спустя, то есть в 1498 году. Архиепископ выпустил его

из тюрьмы святого трибунала при помощи королевского наместника. По этому

делу был вчинен процесс о компетенции прелата; все окончилось, как можно

было, впрочем, предвидеть, к выгоде инквизиции {Парамо. О происхождении

инквизиции. Кн. 2. Отд. II. Гл. 13.}.

Статья четвертая

ПОДСЧЕТ ЖЕРТВ ТОРКВЕМАДЫ

{Окончательный подсчет жертв находится в главе XLVI 2-го тома. Я

предпочитаю тот подсчет этому только потому, что он умереннее, но я не могу

утверждать, что он более точен.}

I. Томас де Торквемада, первый главный инквизитор Испании, умер 16

сентября 1498 года. Его злоупотребление своими безмерными полномочиями

должно было бы заставить отказаться от мысли дать ему преемника и даже

уничтожить кровавый трибунал, столь несовместимый с евангельской кротостью.

Надо согласиться, что число жертв за восемнадцать лет с его утверждения

достаточно оправдывало эту меру. Я думаю, что не выйду из границ намеченной

цели, установив здесь их подсчет.