Х.А.Льоренте

История испанской инквизиции. Том I (Часть 2)

девяноста

дней второго и третьего сроков инквизиторы так рьяно приступили к своим

судебным преследованиям, что в воскресенье 12 февраля 1486 года они справили

аутодафе примирения с Церковью семисот пятидесяти осужденных обоего пола,

подвергшихся публичной епитимье, с босыми ногами, в одной сорочке, со свечой

в руке.

VI. Современный историк-очевидец, передающий подробности этой первой

экзекуции, прибавляет: в то время как осужденные направлялись в собор для

выслушивания приговора, воздух был полон их криками и стонами, потому что

они со скорбью видели, что окружены огромной толпой народа, оповещенной об

этой церемонии за две недели по всем соседним местностям. Многие из

осужденных носили высокое звание или занимали почетную должность. В

воскресенье 2 апреля было второе аутодафе с девятьюстами жертвами. 7 мая

было третье аутодафе из семисот пятидесяти человек. В среду 16 августа

инквизиторы сожгли двадцать пять осужденных, а на другой день та же участь

постигла двух священников. 10 декабря девятьсот пятьдесят человек

подверглись публичной епитимье.

VII. Итак, в течение одного только этого года толедская инквизиция

сожгла двадцать семь человек и принудила к публичной епитимье три тысячи

триста человек [362]. Это доводит число предпринятых и разобранных дел

(после трех сроков в сорок, шестьдесят и тридцать дней, т. е. с средины

октября предшествующего года) до трех тысяч трехсот двадцати семи [363].

Можно ли после этого утверждать, будто ведение этих процессов было правильно

и обвиняемые имели возможность защищаться, если принять во внимание, что для

труда, который показался бы громадным для всякого другого суда, было в

наличии всего лишь два инквизитора и два секретаря?

VIII. По этому началу деятельности толедской инквизиции можно судить,

как она поступала и впоследствии. Припомним одновременно, что передает

Мариана о севильской инквизиции, которая в 1482 году сожгла живьем две

тысячи осужденных, фигурально более двух тысяч, а семнадцать тысяч принудила

к епитимье, - не будет места сомнению в поспешности и жестокости, с которыми

инквизиция распоряжалась жизнью, честью и имуществом жертв и их семейств.

Статья третья

ОБЖАЛОВАНИЯ В РИМ. ПОВЕДЕНИЕ РИМСКОЙ КУРИИ

1. Неудивительно, что множество людей апеллировали н Рим и, потерпев

неудачу в первой попытке, подавало жалобы вторично под вымышленными именами.

Римская курия была этим очень довольна, так как выдача бреве приносила ей

большой доход. Мы видели, что произошло с этими апелляциями и как

недобросовестно бреве были объявлены недействительными после огромных

издержек, произведенных челобитчиками.

II. Римская курия не обнаружила никаких затруднений в вопросе о

прощении отдельных лиц за преступление отступничества. Всякий, кто являлся в

апостолический пенитенциарный суд с деньгами, получал просимое прощение или

поручение другому лицу даровать ему это прощение. Это разрешение в то же

время воспрещало кому-либо тревожить того, кто его получил.

III. Этот образ действий пришелся не по вкусу инквизиторам. Сильные

покровительством Фердинанда и Изабеллы, они жаловались и предъявляли свои

возражения папе. И часто новые бреве аннулировали прежние или ограничивали

их действие судом совести. Несчастные, пожертвовавшие частью своего

имущества, видели себя обманутыми. В то же время для поддержания в них

настроения, побуждавшего обращаться в Рим, папа (находивший в этом обращении

обильный источник доходов) обещал новые милости на новых условиях, нарушая

таким образом данное им Фердинанду обязательство закрыть дорогу для

апелляций в Рим. С одной стороны, он дает обещание Фердинанду и инквизиторам

и нарушает их; с другой стороны, он жалует напуганным христианам прощения,

действию которых препятствует. Такова была постоянная Практика римской курии

в течение первых тридцати лет, следовавших за учреждением инквизиции в

Испанском королевстве. Я постараюсь обосновать это несколькими

происшествиями, относящимися к предмету моей книги.

IV. Зрелище такого великого множества осужденных, преданных огню в

течение первых четырех лет инквизиции, породило у многих новохристиан

желание снискать примирение с церковью, так как, исходатайствовав его, они