Стивен Кинг

Бесплодные земли Темная Башня – 3

то, что он может принять за двойную игру, он, скорее всего, попытается меня убить.

— А что тебя занимает, Эдди?

— Ты. И все мы. Я хочу, чтобы ты кое что знал. До сегодняшнего разговора я думал, что тебе это и так известно. Но теперь я уже не уверен.

— Ну так скажи мне.

А про себя Роланд снова подумал: Нет, он ужасно похож на Катберта!

— Мы с тобой потому, что должны быть с тобой — из— за твоего проклятого ка. Но еще мы с тобой потому, что сами того хотим. Насчет себя и Сюзанны я точно знаю. И Джейк, я думаю, тоже. У тебя неплохие мозги, мой соратник по кхефу, но ты, наверное, их хранишь в бомбоубежище, потому что иной раз тебя убеждать — как об стенку горох. Я хочу ее видеть. Ты хорошо понимаешь, о чем я? Я хочу видеть Башню. — Он внимательно поглядел Роланду в лицо и, не увидев, очевидно, того, что надеялся там увидеть, в отчаянии взмахнул руками.

— Я хотел только сказать, чтобы ты, наконец, отпустил мои уши.

— Отпустил твои уши?

— Вот именно. Меня больше не надо за них тянуть. Я иду с тобой к Башне, потому что я сам так хочу. Мы все идем, потому что мы сами хотим идти. Если сегодня ты тихо откинешь копыта во сне, мы тебя похороним и пойдем дальше. может быть, долго мы не протянем, но мы умрем на пути Луча. Теперь ты врубился?

— Да. Теперь — да.

— Ты говоришь, ты меня понимаешь, и я думаю, ты действительно понимаешь… но вот веришь ты мне или нет?

Ну конечно, — подумал стрелок. Куда ты еще пойдешь в этом мире, Эдди, который чужой для тебя и странный? И что ты еще станешь делать? Фермер, должен сказать, из тебя хреновый.

Но он не сказал этого вслух — это было бы несправедливо и очень зло. Оскоблять свободную волю свободного человека, путая оную с ка, это хуже, чем просто кощунство: это занудно и глупо.

— Да, — сказал Роланд. — Я тебе верю. Всей душой верю.

— Тогда хватит вести себя с нами так, будто мы стадо баранов, а ты наш пастух, который помахивает своей палкой, чтобы мы, такие все из себя беспомощные и безмозглые, не сошли, не дай Бог, с дороги и не угодили бы в яму с зыбучим песком. Ты весь как бы в себе. Пришло, наверное, время раскрыться. Если нам суждено умереть в этом городе или в поезде, я хочу умереть, зная, что я был не просто какой— нибудь пешкой в твоей игре.