А.Т. Барсер

Письма Махатм (Часть 2)

Без сомнения,

неудобства всеобщей подачи голосов достаточно бросаются в глаза, и отрицать это

невозможно. Нельзя отрицать также, что цивилизация была делом лишь небольшого

меньшинства, одаренного высшими умственными способностями и занимающего верхушку

пирамиды, постепенно расширяющейся книзу по мере того, как понижается умственный

уровень различных слоев наций. Конечно, величие цивилизаций не может зависеть от

голосов низших элементов, берущих только численностью; без сомнения, подача

голосов толпы часто бывает очень опасна, и мы уже не раз расплачивались за это

нашествиями. Весьма вероятно, что мы еще дороже поплатимся в будущем ввиду

приближающегося могущества толпы. Но все эти возражения, совершенно верные в

теоретическом отношении, в практическом теряют всю свою силу в наших глазах,

когда мы вспомним о непоколебимом могуществе идей, превращенных в догматы.

Догмат верховной власти толпы не подлежит защите с философской точки зрения,

совершенно так же, как и средневековые религиозные догматы, но тем не менее, он

обладает абсолютной силой в настоящее время; этот догмат, следовательно, столь

же неприкосновенен, как были некогда неприкосновенны наши религиозные идеи.

Представьте себе современного свободного мыслителя, перенесенного магической

силой в средние века. Вы, может быть, думаете, что, удостоверившись в верховном

могуществе религиозных идей, господствовавших тогда, от стал бы пробовать с ними

бороться? Или, попав в руки судьи, желающего сжечь его вследствие обвинения в

заключении договора с дьяволом или же посещении шабаша, он стал бы оспаривать

существование дьявола или шабаша? Но ведь оспаривать верования толпы - это то

же, что спорить с ураганом. Догмат всеобщей подачи голосов обладает в настоящее

время такой же силой, какой некогда обладали религиозные догматы. Ораторы и

писатели отзываются о нем с таким уважением и таким подобострастием, какие не

выпадали даже на долю Людовика XIV. Поэтому-то и надо относиться к этому

догмату, как ко всем религиозным догматам, на которые действует только время.

Было бы, впрочем, бесполезно пробовать поколебать этот догмат, так как он

опирается все-таки на некоторые доводы, говорящие в его пользу. Во времена

равенства, - говорит справедливо Токвиль, - люди не питают, никакого доверия

друг к другу вследствие своего сходства. Но именно это сходство вселяет им

доверие, почти безграничное, к общественному мнению, так как они полагают, что

ввиду всеобщего одинакового умственного развития истина должна быть там, где

находится большинство .

Можно ли предположить, следовательно, что ограничение подачи голосов на каких бы

то ни было основаниях должно повести к улучшению голосований толпы? Я не

допускаю этого на основании ранее высказанных мною причин, касающихся низкого

умственного уровня всех собраний, каков бы ни был их состав. В толпе люди всегда

сравниваются, и если дело касается общих вопросов, то подача голосов сорока

академиков окажется нисколько не лучше подачи голосов сорока водоносов. Не

думаю, чтобы голосования, которые так часто ставились в вину всеобщей подачи

голосов (например, восстановление империи), были бы иного характера, если бы

вотирующие были выбраны исключительно из числа ученых и образованных. Если

какой-нибудь индивид изучил греческий язык, математику, сделался архитектором,

ветеринаром, медиком или адвокатом, то это еще не значит, что он приобрел

особенные сведения в социальных вопросах. Ведь все наши экономисты большей

частью образованные люди, в большинстве случаев профессора и академики, но разве

существует хоть один общий вопрос, протекционизм, биметаллизм и т.д.,

относительно которого они пришли бы к соглашению? И это потому что вся их наука

представляет собой лишь очень смягченную форму всеобщего невежества. Перед

социальными же проблемами, куда входит столько неизвестных величин, сравниваются

все незнания.

Таким образом, если даже избирательный корпус будет состоять исключительно из

людей, начиненных наукой, все же их вотум будет не лучше и не хуже, чем нынешние

воты избирателей. Они будут точно также руководствоваться своими чувствами и

духом своей партии. Наши затруднения нисколько бы не уменьшились, но нам

пришлось бы кроме того испытать еще тяжелую тиранию каст.

Подача голосов толпы везде будет одинакова и в конце концов всегда будет служить

выражением стремлений и бессознательных потребностей расы, все равно - будет ли