Карлос Кастанеда

Путешествие в Икстлен (Часть 2)

на меня

искоса.

Я заметил, что когда он гримасничал, его брови

топорщились, делая его взгляд предательским и пронзительным.

- Хорошо, - спокойно сказал дон Хуан. - пойдем туда и

проверим машину.

- Да, - эхом отозвался Хенаро. - пойдем туда и проверим

машину.

Очень медленно они поднялись. Секунду я не знал, что

делать, но дон Хуан жестом поднял меня.

Мы отправились к небольшому холмику перед домом дона

Хуана. Дон Хуан шел справа от меня. Дон Хенаро - слева. Они

находились в полутора-двух метрах впереди меня, все время в

поле моего зрения.

- Давай проверим машину, - сказал Хенаро опять.

Дон Хуан двигал руками, как если бы сучил невидимую

нить. Дон Хенаро сделал так же и повторил: - давай проверим

машину.

Они шли, немножко приседая. Их шаги были длиннее, чем

обычно, и их руки двигались так, как если бы они вытирали

или полировали какие-то невидимые предметы перед собой. Я

никогда не видел, чтобы дон Хуан паясничал таким образом, и,

глядя на него я чувствовал почти раздражение.

Мы достигли вершины, и я посмотрел вниз, к подножию

холма, где в каких-нибудь ста метрах я поставил свою машину.

Желудок у меня судорожно сжался! Машины не было!

Я сбежал с холма. Машины нигде не было видно. На

секунду я испытал огромное замешательство. Я был

дезориентирован.

Моя машина стояла здесь с тех пор, как я приехал рано

утром. Наверное, получасом раньше я приходил сюда, чтобы

взять новую пачку писчей бумаги. Я еще подумал, чтобы

оставить открытыми окна, т.К. Было слишком жарко, но

количество комаров и других летающих насекомых, заполонивших

весь этот район, заставило меня изменить свое решение, и я

оставил машину запертой, как обычно.

Я оглянулся. Я отказывался верить в то, что моя машина

исчезла. Я прошелся по краю чистой площадки. Дон Хуан и дон

Хенаро присоединились ко мне и стояли рядом, в точности

делая то, что делал я. Вглядываясь в даль, не видно ли

где-нибудь машины, на секунду я испытал эйфорию, которая

уступила место чувству ни с чем не связанного раздражения.

Они, казалось, заметили это и стали ходить вокруг меня,

двигая руками, как если бы раскатывали тесто.

- Как ты думаешь, что случилось с машиной, Хенаро? -

спросил дон Хуан наигранно.

- Я угнал ее, - сказал Хенаро и сделал поразительнейшее

движение переключения передач и выруливания. Он согнул ноги,

как если бы сидел и оставался в этом положении несколько

секунд, очевидно, удерживаясь в этом положении мышцами ног.

Затем он перенес вес на правую ногу и вытянул левую,

имитируя выжимание сцепления. Губами он издал звук мотора,

и, наконец, он притворился, что наехал на ухаб и стал

подпрыгивать вверх и вниз, давая мне полное ощущение

неопытного водителя, который подскакивает на ухабах, не

выпуская рулевого колеса.

Пантомима дона Хенаро поражала. Дон Хуан смеялся, пока

не выбился из дыхания. Я хотел присоединиться к их веселью,

но не мог расслабиться. Я чувствовал себя нехорошо, под

угрозой. Тревога, беспрецедентная в моей жизни, овладела

мной. Я почувствовал, что горю изнутри и начал пинать

камешки на земле, и закончил тем, что стал их переворачивать

с бессознательной и непредсказуемой яростью. Казалось,

ярость действительно находилась вне меня и внезапно меня

обволокла. Потом раздражение покинуло меня так же

мистически, как и нашло. Я глубоко вздохнул и почувствовал

себя лучше.

Я не смел взглянуть на дона Хуана. Моя вспышка злости

раздражала меня, но в то же самое время мне хотелось

смеяться. Дон Хуан подошел ко мне сбоку и погладил по спине.

Хенаро положил руку мне на плечо.

- Правильно, - сказал дон Хенаро, - индульгируй себя.

Ударь себя по носу, чтобы потекла кровь. Потом ты можешь

взять камень и вышибить себе зубы. Это очень помогает! А

если и это не поможет, то ты можешь расплющить свои яйца тем

же самым камнем на большом булыжнике вот здесь.

Дон Хуан засмеялся. Я сказал, что мне стыдно за то, что

я себя так плохо вел. Я не знаю, что на меня нашло. Дон Хуан

сказал, что он уверен, я точно знаю, что происходит, что я

притворяюсь, будто бы не знаю, и что сам акт притворства

рассердил меня. Дон Хенаро необычно был приятен. Он

неоднократно поглаживал меня по спине.

- Это бывает со всеми нами, - сказал дон Хуан.