Карлос Кастанеда

Путешествие в Икстлен (Часть 2)

с которого она начала прыгать.

- Ни одна жирная индеанка не может прыгать таким

образом, - сказал он, рассмотрев все условия. - они даже не

смогут столько пробежать.

Он заставил меня прыгать. Я не мог покрыть за один раз

более четырех футов, а если мое восприятие меня не

обманывало, то женщина покрывала по крайней мере десять

футов одним прыжком.

- Конечно, ты знаешь, что с этого времени ты должен

быть настороже, - сказал он с выражением огромной

серьезности. - она постарается хлопнуть тебя по левому плечу

в тот момент, когда ты будешь слаб или не настороже.

- Что мне следует делать? - спросил я.

- Бесполезно жаловаться, - сказал он. - важно, чтобы с

этого момента у тебя была твердая стратегия жизни.

Я совершенно не мог сконцентрироваться на том, что он

говорит. Записывал я автоматически. После долгого молчания

он спросил, не чувствую ли я боли за ушами или у основания

шеи. Я сказал, нет, и он объяснил, что если бы я испытывал

неприятные ощущения в любом из этих мест, то это означало

бы, что я неуклюж и что 'ля Каталина' нанесла мне вред.

- Все, что ты делал прошлой ночью, было неуклюжим, -

сказал он. - прежде всего ты отправился на вечеринку, чтобы

убить время, как если бы было какое-то время, которое можно

убивать. Это ослабило тебя.

- Ты хочешь сказать, что мне не нужно ходить на

вечеринки?

- Нет, я не это хочу сказать. Ты можешь идти туда, куда

хочешь, но если ты идешь, ты должен принимать на себя

полностью ответственность за свой поступок. Воин

стратегически живет свою жизнь. Он будет присутствовать на

вечеринке или на собрании подобного рода, только если это

входит в его стратегию. Разумеется, это означает, что он

будет в полном контроле и будет выполнять все те поступки,

которые считает необходимыми.

Он пристально взглянул на меня и улыбнулся. Затем

прикрыл лицо и мягко кашлянул.

- Ты в ужасном узле, - сказал он. - впервые в твоей

жизни твой противник идет по твоему следу, и ты не можешь

тебе позволить действовать абы как. На этот раз тебе

придется учиться совершенно другому деланию, деланию

стратегии. Думай об этом так: если ты останешься живым после

покушения 'ля Каталины', то тебе нужно будет поблагодарить

ее когда-нибудь за то, что она заставила тебя изменить твое

делание.

- Что за ужасный способ представлять все это так! -

воскликнул я. - а если я не останусь живой?

- Воин никогда не индульгирует в подобных мыслях, -

сказал он. - когда он должен действовать с окружающими

людьми, воин следует деланию стратегии, и в этом делании нет

ни побед, ни поражений. В этом делании есть только действие.

Я спросил его, что входит в делание стратегии.

- Это состоит в том, что ты не полагаешься на милость

людей, - ответил он. - на этой вечеринке, например, ты был

клоуном не потому, что это отвечало твоей цели быть клоуном,

а потому, что ты отдался на милость этих людей. У тебя не

было никакого контроля и поэтому ты был вынужден бежать от

них.

- Что мне следовало делать?

- Не ходить туда совсем, или идти туда для того, чтобы

выполнить особое действие.

- После карусели с мексиканцами ты был слаб, и 'ля

Каталина' воспользовалась этой возможностью. Поэтому она

расположилась на дороге, чтобы ожидать тебя.

Ты все же заговорил с ней, хотя твое тело знало, что

что-то не в порядке. Это было ужасно. Ты не должен

произносить своему оппоненту ни единого слова во время

подобных встреч. Затем ты повернулся к ней спиной. Это было

еще хуже. Потом ты побежал от нее, и это было самое худшее,

что ты только мог сделать. Очевидно, она неуклюжа. Маг,

который стоит своего хлеба, раздавил бы тебя в ту же

секунду, как ты повернулся спиной и побежал.

Пока что единственной твоей защитой является оставаться

на месте и исполнять свой танец.

- О каком танце ты говоришь? - спросил я.

Он сказал, что 'кроличье топанье', которому он научил

меня, было первым движением танца, который воин исполняет и

расширяет в течение своей жизни и в конце концов танцует его

на своей последней стоянке на земле.

Я ощутил момент странной трезвости. И целая серия

мыслей возникла у меня. На одном уровне было ясно, что то,

что имело место между мной и 'ля Каталиной' в первый раз,