Говард Ф.Лавкрафт

Тварь на пороге

я теперь верю всему, что мне

рассказал Эдвард. Есть ужасы за гранью жизни, о которых мы даже не

подозреваем, и время от времени человеческие злодеяния вызывают их из бездны

и позволяют вторгнуться в наши земные дела. Эфраим Асенат сие сатанинское

отродье призвало их, и они поглотили Эдварда так же, как сейчас пытаются

поглотить меня. Могу ли я быть уверенным в своей безопасности? Ведь эти силы

способны пережить сколь угодно живучее физическое тело. На следующий день

после полудня, когда я вышел из прострации и вновь обрел способность связно

говорить и контролировать свое тело, я отправился в сумасшедший дом и

застрелил его ради Эдварда и ради всего человечества, но я ни в чем не могу

быть уверен, пока его не кремировали! Тело сохраняют для какого-то дурацкого

вскрытия, которое препоручили нескольким врачам но я утверждаю: его

необходимо кремировать. Его необходимо сжечь того, кто вовсе не был Эдвардом

Дерби, когда я в него стрелял. Я сойду с ума, если этого не сделают, ибо,

возможно, я следующий! Но у меня сильная воля, и я не позволю подорвать ее

теми кошмарами, которые, я знаю, роятся вокруг. Одна жизнь Эфраим, Асенат,

Эдвард - кто следующий? Я не дам изгнать себя из собственного тела! Я не

поменяюсь душой с изрешеченным пулями исчадием ада, что осталось там в

психушке!

Но позвольте мне связно рассказать вам о последнем кошмаре, которому я

стал свидетелем. Я не стану распространяться о том, на что полиция упрямо не

обращала внимания, о рассказах про жуткого зловонного уродца, которого

видели как минимум трое прохожих на Хай-стрит около двух часов ночи, и о

необычных отпечатках ног, замеченных в нескольких местах. Я расскажу вам

только о том, что около двух меня разбудил звонок и стук в дверь в звонок

звонили и кольцом стучали,поперемен-но и как бы с опаской, в тихом отчаянье,

причем тот, кто звонил и стучал, пытался воспроизвести наш с Эдвардом

условный сигнал три-пауза-два.

Вырванный из крепкого сна, мой мозг всполошился. Дерби у меня под

дверью и он вспомнил наш старый код? Но ведь тот новый человек его не

знал!.. Или душа Эдварда вдруг вернулась к нему? Но почему он пришел ко мне

в такой спешке, в таком возбуждении? Или его выписали до срока, а может

быть, он сбежал? Наверное, думал я, накидывая халат и спускаясь по лестнице

вниз, обретение им своего прежнего я сопровождалось приступами бреда и

физических страданий, подвигших его к отчаянному побегу на свободу. Что бы

ни случилось, он снова был старым добрым Эдвардом и я должен был ему помочь!

Когда я распахнул дверь во тьму вязовой аллеи, меня обдало невыносимым

зловонием, от которого я едва не потерял сознание. Но я сумел подавить

приступ тошноты и через секунду с трудом различил согбенную маленькую

фигурку на ступенях крыльца. Меня призвал к себе Эдвард, но тогда кто этот

мерзкий смердящий шарж на человека? И куда это так внезапно исчез Эдвард?

Ведь он звонил в дверь за секунду до того, как я ее открыл.

На пришельце было надето пальто Эдварда его полы почти волочились по

земле, а рукава, хотя и были завернуты, все равно закрывали кисти рук. На

голову была нахлобучена широкополая фетровая шляпа, нижнюю часть лица

скрывал черный шелковый шарф. Когда я сделал неверный шаг вперед, фигурка

издала хлюпающий звук, как тот, что я слышал по телефону буль... буль ...

Его рука протянула мне на кончике длинного карандаша большой плотно

исписанный лист бумаги. Все еще не придя в себя от нестерпимого зловония, я

схватил бумагу и попытался прочитать .ее при свете, струящемся из дверного

проема.

Вне всякого сомнения, это был почерк Эдварда. Но зачем ему понадобилось

писать мне, когда он только что был у меня под дверью? И почему это все

буквы были все вкривь и вкось, точно выписанные нетвердой трясущейся рукой?

При тусклом освещении я не смог ничего разобрать поэтому отступил в холл, а

карлик без приглашения засеменил за мной, замешкавшись на полпути между

внешней и внутренней дверью. От этого диковинного ночного гостя исходил

чудовищный смрад, и я понадеялся (к счастью, не напрасно), что моя жена не

проснется и не увидит это чудовище.

Потом, приступив к чтению, я почувствовал, как у меня подогнулись

колени и потемнело в глазах. Придя в себя, я увидел, что лежу на полу, а