Джоул Клаус

Посланник

с игрой в угадывание. Вы

охотитесь за фрагментами, а не строите догадки о

том, какими они могли бы быть. Порой вам

придется разобрать на части то, что вам уже

известно, чтобы увидеть фрагменты поодиночке,

а потом снова собрать их вместе, чтобы увидеть

полную картину. Поступая таким образом, вы не

строите догадки, а рассматриваете большую часть

истины фрагмент за фрагментом.

-- О`кей, умник, и как же нам разобрать на

части все, что ты до рассказал нам сих пор? --

спросила Нина.

-- Ладно, давайте разберем сказаное мной

по частям, -- ответил я. -- Для начала у нас есть

несчастье, потребность, успех, у нас есть страх,

неудача, созерцание, будущее, у нас есть нечто,

похожее на ангела и так далее. Теперь

приглядитесь к каждому фрагменту.

Я остановился и ждал, пока Нина и Денни

закончат рассматривать каждую часть.

-- Единственная картина, которую я вижу --

это та, которую ты нам описал, больше ничего

нет, -- произнес Денни. -- Если не строить

догадок, то это все.

Я посмотрел на Нину, и она отрицательно

покачала головой.

-- Затруднение в том, что вы не добавляете

свои главные фрагменты, -- сказал я.

-- А что такое главные фрагменты? --

спросил Денни.

-- Все во Вселенной является не более, чем

тенью своей противоположности, то есть

самолет не будет самолетом без неба. Истина

постоянно изменяется и расширяется, вот почему

не существует такой вещи, как единственная

истина.

-- Я все еще не понимаю, -- сказал Денни,

пожимая плечами.

-- Хорошо, все является ни чем иным, как

тенью своей противоположности. Тогда возьми

фрагмент, который мы называем несчастьем и

разложи его на противоположности. Теперь у

тебя два фрагмента, несчастье и ...

-- Радость, -- ответила Нина, -- и у

потребности -- это удовлетворение. Теперь я

вижу, картина выросла.

-- Я все еще не понимаю этого, -- сказал

Денни расстроенным тоном.

Нина посмотрела в мою сторону и

спросила:

-- Можно мне?

Я ответил:

-- Пожалуйста.

Я удивился что она схватила эту мысль так

быстро.

-- Денни, представь, что все эти фрагменты

принадлежат одной картине, но картине без

конца и без начала, и все продолжает

преплетаться, но существуют определенные

правила, как, к примеру, правило о том, что если

существует определенный фрагмент, то где-то

будет его противоположность. Этот

противоположный фрагмент может быть

большим или меньшим, этого мы еще не знаем,

мы знаем лишь то, что он где-то есть.

Было видно, что у Денни голова пошла

кругом, и, надо сказать, было отчего.

-- Давай я объясню это иначе, -- предложил

я. -- Пару минут назад ты сказал, что по какой-то

причине эту медитацию нельзя использовать для

игры в лотерею, и каким-то образом ты решил в

своем уме, что это -- настоящий фрагмент

мозаики, но на самом деле это -- выдуманный

фрагмент, ты придумал его и затем поместил в

свою картину. Теперь, не скажи я об этом,

придуманный фрагмент стал бы частью твоей

реальности. Иными словами, картина, которую

рисуешь ты, будет отличаться от рисуемой мною,

хоть мы и стартовали с одинаковыми

фрагментами. Таким образом, картина, созданная

из этих фрагментов тобою, была для тебя

подлинной, и для тебя она стала бы правдой. Но,

с другой стороны, картина, сложеная мною,

истинна для меня. То есть, точно так же, это

было бы правдой, но для меня. Таким образом,

вопрос в том, какая из этих двух правд --

действительная правда, и как человеку

приблизиться к подлинной правде так близко,

как это возможно.

-- Думаю, что понимаю то, что ты

говоришь. Хотя полной ясности нету, -- сказал

Денни.

Беря сигарету, я сказал:

-- Это нормально, пусть все будет как оно

есть. Нам и нужно, чтобы картина в голове

оставалась туманной. Тогда мы не будем

придумывать из этой истории новую, -- я

остановился, чтобы прикурить сигарету, и

продолжал. -- Я работал над этим на протяжении

многих лет, стараясь понять, вселенную и то, как

она работает. Но существовала некая

фундаментальная проблема, некоторые вещи, с

которыми мой ум был не в состоянии

оперировать. Как, например, мои попытки

понять время или идею отсутствия времени.

Говорят, что на самом деле, все происходит

одновременно, и такая вещь, как линейное время

начисто отсутствует. Но одно дело говорить это,

а совсем иное дело понимать. Очень немного

людей понимают это. Это как теория

относительности Эйнштейна: многие читали

часть теории и в действительности не понимают