А.А. Маслов

У ИСТОКОВ ШАОЛИНЬСКОЙ ЛЕГЕНДЫ

местного правителя Сяовэнь-ди в 495 г. Бато

основывает в горах Суншань в уезде Дэнфэн на территории современной

провинции Хэнань небольшой монастырь, который называет Шаолиньсы -

«Монастырь молодого леса», так как располагался он на редколесье.

/Шаолиньсы юй Шаолиньцюань (Шаолиньский монастырь и шаолиньский

кулак), Сборник материалов. Гуанчжоу, 1984, с. 11./. Дело в том, что гора,

на которой была построена обитель — чуть ниже по сравнению с другими

горными пиками, и поэтому казалось, что лес, который окружал

Шаолиньсы, чуть ниже, чем в других местах. Так возникло название этой

легендарной обители.

Это место для постройки монастыря было выбрано не случайно, поскольку

горы Суншань и именно та их часть, где был построен монастырь считалась

священной и здесь издавна селились даосы. Такая святость места, овеянная

легендами, не могла не породить новые мифы о монахах-обитателях

Шаолиньского монастыря, пришедшие на смену историй о даосских

бессмертных, что обитали здесь. Дело здесь даже не столько в том толчке,

который дал буддизм развитию ушу (фактически, его и не было), а именно в

«святости» места. Именно на стержень этой «чудесности и сокровенности»

стали наслаиваться легенды о монахах-бойцах - усэнах, ибо китайское

сознание настойчиво требовало наличия единого центра боевых искусств, в

котором к тому же сконцентрировались и традиции духовной жизни, в

частности, чань-буддизм, вера в духов, чудеса буддистов, приключения

магов и многое другое. Прислушаемся к мнению большой группы

китайских историков, специально исследовавших эту проблему и сделавших

недвусмысленный вывод: «Фактически, связь между Шаолиньским

монастырем и рождением ушу возникла из целого ряда факторов, но при

этом ни один из этих факторов сам не возник из буддийского учения. Этот

ряд факторов стал результатом взаимосложения целого ряда естественно-

исторических причин». /Куан Вэньнань.Чжунго ушу вэньхуа гайлунь

(Общая теория культуры китайского ушу), Чэнду, 1990, с. 98/. Посмотрим,

как это наложение происходило в исторической конкретике.

Первоначально монастырь представлял собой лишь несколько деревянных

построек. Ему с самого начала не везло. При династии Северная Чжоу в 572-

575 гг. обитель была закрыта из-за гонений на буддизм, а монахи

распущены. Причина этого была весьма забавна. В ту эпоху рост

буддийских и даосских монастырей был столь стремителен, что менял даже

социальную структуру населения. Лишь вокруг одного города Лояна, что

неподалеку от Шаолиньсы, насчитывалось 1370 буддийских обителей.

Супруга правителя государства Северного Чжоу У-ди покинула светскую

жизнь и ушла в буддийские монахини, такую же судьбу избрали еще пять

наложниц правителя. Дело дошло до того, что, перестало хватать народа для

обработки полей, так как буддийское учение в то время запрещало работы

на земле, поскольку это могло повредить всякой мелкой живности.

Правитель издает гневный указ, видимо, памятуя и личную обиду от жен и

наложниц: «Монастыри закрыть, а монахов распустить, дабы они вернулись

к мирской жизни». /Чжунго фоцзяо ши (История китайского буддизма), под

ред. Ху Ши/. Удар пришелся не только по буддийским монастырям, но и по

даосским и конфуцианским кумирням. В результате столь кардинальных

мер к мирской жизни вернулось более двухсот монахов, что сравнительно

немного, если сравнить это количество с общим числом монастырей.

Когда в мае 574 г. правитель собрал видных чиновников и представителей

монашества для обсуждения этого вопроса, присутствовавший на собрании

шаолиньский монах Чжисюань вступил в резкую дискуссию, отстаивая

право монастырей на существование, но его доводы не возымели силы.

Монастырь был закрыт. /Ляо Юйгун. Шаолиньсы нэйвай гун чжэньчуань

(Истинная традиция внешнего и внутреннего искусства Шаолиньского

монастыря), Пекин, 1990, с. 19./.

Правда, такие гонения продолжались недолго, уже в 579-580 гг. монастырь

был восстановлен, но под другим названием Чжихусы - «Взбираться на

поросший холм», что являлось реминисценцией фразы из китайской

классической «Книги Песен». Однако это название не прижилось, и через

год монастырю возвратили старое имя Шаолинсы.

Естественно, что первым настоятелем монастыря стал сам его создатель

Бато, он же и начал набирать послушников. Первый последователь Бато

попал в монастырь довольно необычным образом. Однажды, прогуливаясь

по улицам Лояна, Бато увидел забавное зрелище. Молодой монах (ему было