Пауло Коэльо

Дьявол и сеньорита Прим

— Подумай.

Шанталь подумала. Потому что им нужен тот, на кого можно взвалить вину. Потому что им нужна жертва.

— Не знаю, чем всё это кончится, — сказала Берта. — В нашем городе живут люди порядочные, но, как ты сама сказала, — немного трусоватые. Так что, может, и лучше будет, если ты переберёшься на время куда-нибудь подальше.

Старуха, наверное, шутит — кто мог всерьёз отнестись к пари, предложенному чужестранцем? Да никто. А кроме того, Шанталь некуда ехать, да и денег у неё нет.

Как это нет? А слиток золота, который дожидается её в лесу и может перенести куда угодно, в любой уголок планеты? Но Шанталь даже думать об этом не хотела.

В эту самую минуту, словно по иронии судьбы, прошёл мимо них чужестранец и, как всегда по утрам, направился в горы. Поравнявшись с ними, он молча кивнул и двинулся дальше.

Берта проводила его взглядом, а Шанталь оглянулась по сторонам, пытаясь понять, видел ли кто-нибудь из горожан, как поздоровался с ними чужестранец. Скажут ещё, что она с ним в сговоре. Скажут, что они обмениваются тайными знаками.

— Он что-то очень сумрачен сегодня, — промолвила старуха. — Странно.

— Может быть, понял — то, что он затеял в шутку, принимает нешуточный оборот.

— Нет-нет, тут что-то другое. Сама не знаю, но... впрочем, похоже... нет, не могу взять в толк.

«Муж мой должен знать», — подумала Берта, ощутив томительное беспокойство, зарождавшееся где-то по левую руку от неё. Но сейчас было не время говорить с мужем.

— Я вспомнила Ахава, — сказала она.

— Слышать ничего не хочу ни про Ахава, ни про истории, ни про что на свете! Я хочу только одного — чтобы всё стало таким, как прежде, чтобы Вискос со всеми его недостатками не погиб из-за безумной выходки одного человека!

— Мне кажется, ты и сама не знаешь, как сильно ты любишь наш город.

Шанталь снова проняла дрожь. Берта обняла её, положила её голову себе на плечо, успокаивая, словно дочь, которой никогда у неё не было.

— Ахав поведал людям историю про рай и ад, которая некогда из уст в уста передавалась от родителей к детям, а ныне позабыта. Как-то раз шли по дороге человек, конь и собака.

Когда проходили они мимо огромного дерева, попала в него молния и испепелила всех троих. Однако, человек не сразу понял, что уже покинул этот мир, и продолжал путь вместе с конём и собакой — порой покойникам требуется некоторое время, чтобы осознать перемену своей участи.

При этом, Берта подумала о своём муже, который настойчиво просил, чтобы она не удерживала девушку, ибо он должен сообщить ей нечто очень важное. Не пришло ли время объяснить ему, что его уже давно нет в живых, а потому он и не должен прерывать её рассказ?

— Путь был долог и шёл в гору, солнце пекло нещадно, и все трое измучились от жары и жажды. И вот за поворотом открылся им величественный мраморный портал, а за ним — площадь, вымощенная чистым золотом. Посередине бил фонтан холодной и чистой воды.

Путник направился к стражу, охранявшему вход.

— Здравствуй.

— Здравствуй.

— Как называется это прекрасное место?

— Это — рай.

— Как славно, что мы добрались до рая, нам очень хочется пить.

— Можешь войти и пить, сколько захочешь.

— Но мои конь и собака тоже страдают от жажды.

— Очень сожалею, — ответил страж. — Но животным сюда нельзя.

Путник огорчился, потому что жажда мучила его нестерпимо, но в одиночку пить не стал, а поблагодарил стража и пошёл дальше.

Долго шагали они вверх по склону и совсем выбились из сил, но вот наконец увидели некое поселение, обнесённое покосившейся и ветхой деревянной оградой, а за ней — немощеную дорогу, с обеих сторон обсаженную деревьями.

В тени одного из них лежал, прикрыв лицо шляпой, какой-то человек и, по всей видимости, спал.

— Здравствуй, — поздоровался путник. Тот молча склонил голову в знак приветствия.

— Я, мой конь и моя собака умираем от жажды.

— Вон за теми камнями есть источник. Пейте вволю. Путник, конь и собака пошли к источнику и утолили жажду.

Потом путник вернулся, чтобы поблагодарить.

— Приходите, всегда будем вам рады, — отвечал тот.

— А не скажешь ли, как называется это место?

— Рай.