Пауло Коэльо

Дьявол и сеньорита Прим

А главный землевладелец бар не посещал никогда и всю эту историю узнал от своей прислуги, которая в тот вечер была там и, выйдя в крайнем возбуждении, принялась рассказывать всем своим подругам и хозяину своему, что вот, мол, остановился в гостинице богатый человек, и, кто знает, если бы можно было родить от него, то он, глядишь, выделил бы ребёнку часть своего состояния.

Землевладелец, встревоженный будущностью Вискоса, а ещё больше — тем, что история Шанталь Прим, распространившись, отпугнёт туристов и охотников, созвал срочное совещание.

И в ту минуту, когда Шанталь шла к лесу, когда чужестранец затерялся на своих таинственных путях, а Берта вела беседы с покойным мужем касательно того, стоит ли, всё же, попытаться спасти город или нет, в ризнице маленькой церкви собрались первые лица Вискоса.

— Вызвать полицию! — сказал землевладелец. — Вот единственное, что мы должны сделать. Ясно, что никакого золота не существует. Я считаю, что этот чужестранец пытается соблазнить мою служанку, пустив ей пыль в глаза.

— Вы сами не понимаете, что говорите, потому что вас там не было, — отвечал ему мэр. — Золото существует, госпожа Прим не стала бы рисковать своим добрым именем, не будь у неё реальных доказательств.

Но это ничего не меняет — полицию позвать надо. Совершенно не исключено, что чужестранец этот скрывается от правосудия и, может быть, за поимку его назначена награда, а в наших краях он пытается припрятать награбленную добычу.

— Глупости! — сказала хозяйка гостиницы. — В этом случае, он вел бы себя потише.

— В общем, это неважно. Надо без промедления уведомить полицию.

Все согласились. Чтобы утишить страсти, священник разлил по бокалам вино.

Присутствующие стали прикидывать, что они скажут полиции, ибо у них и в самом деле не было никаких доказательств против чужестранца, и вполне вероятно, дело кончилось бы арестом Шанталь Прим за подстрекательство к преступлению.

— Единственное доказательство — это золото. Без него нам никто не поверит.

— Разумеется. Но где оно, это золото? Его видел только один человек, но и он не знает, где оно спрятано.

Священник предложил собрать жителей и прочесать местность, но хозяйка гостиницы, отодвинув занавеску на окне ризницы, из которого открывался вид на кладбище, показала — горы слева, горы справа, а внизу долина.

— Нам понадобится сто человек и сто лет.

Главный землевладелец про себя пожалел, что такое прекрасное место занято кладбищем — ведь покойникам всё равно, какой вид открывается с их могил.

— Как-нибудь мы с вами потолкуем насчет кладбища, — сказал ему священник, угадав ход его мыслей. — Покойникам я мог бы предложить куда лучшее место, неподалеку отсюда, а участок земли рядом с церковью мы использовали бы по-другому.

— Никто его не купит и не станет застраивать.

— Это из местных никто не станет, но ведь есть ещё и туристы, они сами не свои, когда представляется возможность купить летний домик в наших краях. Надо только попросить наших земляков держать язык за зубами. И городу выгодно, и мэрии — прямой расчёт.

— Вы правы. В самом деле, надо будет сказать горожанам, чтобы не распространялись о кладбище. Это труда не составит.

Внезапно воцарилось молчание — воцарилось надолго, и никто не решался нарушить его.

Женщины разглядывали открывавшийся из окна вид, священник полировал маленькое бронзовое распятие, землевладелец налил себе ещё вина, кузнец расшнуровал и вновь зашнуровал свои башмаки. Мэр то и дело посматривал на часы, словно показывая тем самым, что у него есть и другие дела.

Однако, никто не трогался с места; каждый из присутствующих знал, что городок Вискос и словечка не проронит, если появится желающий купить участок земли на месте кладбища, промолчит исключительно ради удовольствия видеть в городе, которому грозит исчезновение, ещё одного новосела.

И горожане ломаного гроша не заработают на своем молчании.

А если бы могли заработать?

А если бы могли заработать столько, что хватило бы до конца жизни?

А если бы могли заработать столько, что хватило бы до конца жизни и им, и детям их?

В этот самый миг по ризнице внезапно пронеслось дуновение горячего ветра.