Максим Жуковец

Ясный День

Я смотрю на детей с открытым ртом. Эти искренние лица не могут разыгрывать, и всё же, ощущение такое, что надо мною либо шутят, либо происходит нечто нереальное.

— Расскажи мне про талисман, Лена. Мне кажется, что эта вещица — не обычная безделица. Мне также кажется, что вы, дети — необычные дети. У меня много вопросов к вам.

— Мы ответим на твои вопросы, — говорит Лена. — Просто и убедительно ответим, если ты сам захочешь.

— То есть?

Девочка молчит, опустив голову. Потом, она опять поднимает глаза на меня, и эти огоньки искрятся всё ярче.

Ты помнишь, Максим, песенку из одного детского фильма. В ней припев ещё такой…

Тряхнув головой, девочка, со свойственным ей умением, исполняет:

Ты никогда, по-жа-луйста

На белый свет не жалуйся.

Он переполнен тайнами

Не-о-бычайными…

Взглянув на меня, она продолжает:

— Твои вопросы могут вызвать очень необычайные для тебя ответы. — она подходит ко мне и достаёт из-за ворота моей рубашки… часы, недавно висевшие на моей руке. — Так что, будет лучше…

Она, игриво улыбаясь, отдаёт часы мне

— … если ты увидишь всё сам.

— Хи-хи — ошарашено смеюсь я. — Так ты ещё и фокусы показывать умеешь.

— Умею.

— И воровка ты тоже хорошая, — я застегиваю браслет часов на руке и, погрозив девочке пальцем, поправляю воротник своей рубашки.

— Мы приглашаем тебя в гости, Максим. Мы все тебя приглашаем, — Лена оглядывается на других детей, которые с энтузиазмом кивают головами.

Они зовут меня пойти вместе с ними.

— Неожиданно, конечно. Но, заманчиво…

Я улыбаюсь. Мои новые друзья тоже улыбаются. Они призывно смотрят на меня, понимая, что я согласен. Пока согласен.

— Я согласен — отвечаю я.

— Это — не близко, Максим. Это — в горах. Нужно добираться несколько дней — неделю или больше. — Лена не сводит с меня глаз. — Мы уходим уже сегодня. Ты пойдёшь с нами?

Ещё более неожиданное заявление. «Неделю или больше» — ничего себе! «В горах...» Тут нужно подумать...

— Вы разве не в окрестностях живёте? — спрашиваю я у детей.

— Благодать находится далеко в горах. В Адлер, да и вообще, на побережье, мы приходим иногда... — объясняет Арам, и Кирилл тут же продолжает:

— Да, приходим, чтобы попрактиковаться. У нас здесь практика.

— В чём же заключается ваша практика? — задумчиво интересуюсь я и неожиданно понимаю, что ответ на этот вопрос, скорее всего, мне известен.

В горах они живут совсем одни, наверное. А сюда приходят, чтобы петь. Приходят к людям, чтобы дарить им свои песни... Дети живут в горах... В горах...

Поначалу, не замечая моей задумчивой отрешенности, Ната говорит:

— В Благодати мы научились передавать Музыку. Но, этого мало. Для полного овладения Музыкой, нужно знать реакцию других людей на Неё. Нужно приоткрыть Её другим людям и собственными глазами увидеть действие этого Блага. Это, своего рода, опыт, без которого не обходится никакая наука... — видя, что я не слушаю, она замолкает.

Я не слышу её. Мои мысли заняты другим.

Я вспоминаю свои путешествия в Теберду, Домбай, на Баксан, в Архыз и Приэльбрусье.

Конечно, именно благодаря этим туристическим походам, я узнал, что горы — это неповторимое, ни на что не похожее, дарящее воспоминания на всю жизнь, приключение.

Прав был Высоцкий, сказавший однажды в одной из своих песен: «Лучше гор могут быть только горы...»

Он, и многие другие, побывавшие в горах, жившие среди дикой природы, вдыхавшие бриллиантовый аромат хвои, слышавшие космическое электричество в журчании целебных вод ручья, пробовавшие дары леса на вкус и ощущавшие прикосновение лесной жизни, видевшие эту жизнь, и всю ту безбрежную красоту, в которой она протекает, своими глазами, знали и знают — свет глубокого мира сердца и ума покоится в горах.

Глубокий мир ждёт человека, и там — в горах, глубокий мир приобщает человеческое сознание к себе.

Спокойствие, изумрудное очарование растительности, лазурь неба, и растущие под ней пики белого снега — я помню вас... Я тоскую по вам и очень хочу к вам...

Дети зовут. Идти ли с ними? Идти ли с ними к вам, горы?.. Дети не нарушают ход моих мыслей. Они тихо и скромно стоят рядом.