Ричард Бах

Иллюзии

дуба, рукоятка газа, смеситель, даже

искрогаситель слева. Сейчас больше нигде не встретишь

искрогаситель, даже на идеально отреставрированных старых

машинах. Нигде ни царапинки, ни пятнышка, ни единого следа

от масла на обшивке. Такое впечатление, что эта машина

вообще ни разу не летала, что она материализовалась в этом

поле сквозь полувековой виток времени. Я почувствовал, как у

меня по шее пробежали холодные мурашки.

- Ты давно на нем летаешь? - спросил я, стоя за его

самолетом.

- Около месяца, недель пять.

Он говорил неправду. Пять недель в полях, и, кем бы вы

ни были, на самолете останутся пятна от грязи и масла, в

кабине будут стебельки травы, от этого никуда не деться. Но

эта машина... Ни масла на ветровом стекле, ни зеленых

травяных пятен на передних кромках крыльев и хвоста, ни

раздавленных жуков на пропеллере. Таких самолетов, летающих

летом в Иллинойсе, не бывает. Я исследовал трэвел эйр еще

минут пять, потом вернулся и сел в траву под крылом лицом к

пилоту. Мне не было страшно, мне нравился этот парень, но

что-то тут было не так.

- Почему ты говоришь мне неправду?

- Я сказал тебе правду, Ричард, - ответил он. На моем

самолете тоже написано мое имя.

- Невозможно летать на трэвел эйр так, чтобы на нем не

осталось хотя бы немножко масла, дружок, немножко пыли. Хотя

бы немного травы на полу. Боже, ну хоть бы одной царапины на

обшивке!

Он спокойно улыбнулся в ответ:

- Есть вещи, которые ты не знаешь.

В этот момент он был похож на пришельца с другой

планеты. Я поверил ему, но как об'яснить нетронутую

девственность самолета, я не знал все равно.

- Это верно. Но когда-нибудь я их узнаю. И тогда я

смогу отдать тебе свой самолет, потому что он не нужен будет

мне, чтобы летать.

Он с интересом посмотрел на меня и поднял свои черные

брови.

- О! Как же это?

Я обрадовался. Наконец-то кто-то хочет выслушать мою

теорию.

- Я думаю, что люди не могли летать так долго не

потому, что считали это невозможным, а просто-напросто

потому, что они не знали первого принципа аэродинамики. Мне

хочется верить в то, что где-то есть другой принцип: для

того, чтобы летать, нам не нужны самолеты; нам не нужны

машины для того, чтобы проходить сквозь стены или добраться

до других планет. Мы можем сами научиться этому, если

захотим.

Он серьезно улыбнулся и кивнул:

- И ты думаешь, что научишься всему этому, продавая

полеты по полям по три доллара за десять минут?

- Единственные знания, которые для меня что-то значат,

это те, которые я получил сам, делая то, что я делаю. На

земле нет человека, который мог бы научить меня большему,

чем мой самолет и небо, но если бы он существовал, я бы

тотчас отправился искать его. Или ее.

Темные глаза спокойно смотрели на меня:

- Если ты действительно хочешь научиться всему этому,

то не кажется ли тебе, что тебя кто-то или что-то

направляет?

- Конечно, направляет. Да и всех остальных тоже, разве

не так? У меня всегда было такое чувство, что за мной кто-то

наблюдает.

- И ты думаешь, что тебя за ручку приведут к учителю,

который сможет помочь тебе?

- Да, если я сам себе не учитель!

- Может быть, и так оно случается, - сказал он.

Новенький пикап, подняв тучу пыли, с'ехал с дороги и

остановился у поля. Открылась дверца и из машины вышли

старик и девочка лет десяти. В воздухе висела коричневая

пыль, ветра не было.

- Катаете пассажиров, верно? - спросил старик.

Поле открыл первым Дональд Шимода, поэтому я молчал.

- Да, сэр, - бойко ответил он. - не хотите ли полетать?

- А если и захочу, то вы, поди, начнете петли крутить

да вверх тормашками меня переворачивать? - его глаза хитро

блестели, он ждал, как мы отнесемся к его сельскому

выговору.

- Захотите - будем, не захотите - не будем.

- А стоит это удовольствие, поди, уйму денег?

- Три доллара за десять минут, сэр. Это будет тридцать

три и одна треть цента за минуту в воздухе, а как говорит

большинство, дело того стоит.

Было довольно странно сидеть и смотреть, как работает

этот парень. Я уже давно привык к своему методу рекламы:

"Гарантирую, что наверху на десять градусов холоднее,

мистер! Побывайте там, где летают только птицы и ангелы! И

это всего лишь за три доллара. Двенадцать двадцатицентовых

монет не так уж облегчат ваш карман!" Я забыл, что может

быть и другой метод.

Одному заниматься подобным делом довольно напряженно. Я

к этому привык, но все-таки, если клиентов нет, ты остаешься