Ричард Бах

Иллюзии

настроения принимать

подобные твои предположения касательно меня.

Я нахмурился. Он знал, о чем я спрашивал. Почему он не

захотел прямо ответить, как у него выходят такие вещи?

- Так я немножко помогаю тебе думать точнее, - мягко

сказал он.

- О'кэй. Ты можешь сделать так, чтобы другим

показалось, что ты проходишь сквозь стену? Этот вопрос

лучше?

- Да, лучше. Но если уж ты хочешь быть точным до

конца...

- Погоди. Я знаю, как спросить. Вот мой вопрос: как

тебе удается передвигать иллюзию ограниченного ощущения

тождественности, выраженную в этой вере в пространственновременную

непрерывность под названием "тело", сквозь иллюзию

материальной преграды под названием "стена"?

- Отлично! Если правильно задать вопрос, он отвечает

сам за себя, верно?

- Нет, вопрос не дал сам ответ. Как ты проходишь сквозь

стены?

- Р_и_ч_а_р_д! Ты сделал почти все правильно, и вдруг

сам разрушил все на мелкие кусочки. Я не умею проходить

сквозь стены... Когда ты так говоришь, ты принимаешь вещи,

которых я не принимаю, а если приму, то вот тебе ответ: нет,

не умею.

- Но, Дон, выразить все точно очень сложно. Ты же

знаешь, что я имею ввиду.

- Так что же, если тебе трудно что-то сделать, то ты и

пытаться не будешь? Сначала тебе и ходить было трудно, но ты

упражнялся; и теперь ходить тебе легко.

Я вздохнул:

- Да, о'кэй. Забудь об этом вопросе.

- Я забуду о нем. А вот мой вопрос: а ты можешь? - он

смотрел на меня самым беззаботным взглядом в мире.

- Итак, Дон, ты утверждаешь, что тело - это иллюзия и

стена - это иллюзия, но тождественность реальна и не может

быть ограничена иллюзиями.

- Я этого не утверждаю. Ты сам утверждаешь это.

- Но это же верно.

- Естественно, - сказал он.

- Так как же ты это делаешь?

- Ричард, ничего не нужно делать. Ты вдруг увидишь, что

это сделано, вот и все.

- Тебя послушать, так это легче легкого.

- Это так же просто, как ходить. Сейчас тебя удивляет,

что тебе когда-то было трудно ходить.

- Дон, для меня проходить сквозь стены не только

трудно, это невозможно.

- Ты думаешь, что если тысячу раз повторить слово

"невозможно", то все трудное для тебя станет легким?

- Извини, это возможно. И когда время придет, я это

сделаю.

- Нет, вы только посмотрите на него! По воде он ходит,

а стены, видите ли, его смущают!

- Так то было просто, а это...

- Отстаивай свою ограниченность и будь уверен, что она

останется при тебе, - сказал он нараспев. - разве неделю

назад ты не плавал в земле?

- Плавал.

- А чем с т е н а отличается от вертикальной земли?

Какая разница, в каком направлении простирается иллюзия?

Горизонтальную иллюзию можно преодолеть, а вертикальную

никак?

- Ты начинаешь меня утомлять, Дон.

Он посмотрел на меня и улыбнулся.

- Значит, настало время оставить тебя одного.

Последнее строение на окраине города было амбаром. Это

был громадный сарай из оранжевого кирпича. Похоже, что

Дональд намеревался срезать угол и пройти по какому-то

тайному короткому пути, который явно лежал сквозь амбар. Он

резко повернул направо и исчез в стене. Сейчас мне кажется,

что если бы я пошел за ним, у меня тоже бы так получилось.

Но я стоял на тротуаре и смотрел на то место, где он исчез.

Когда я протянул руку, мои пальцы коснулись твердого

кирпича.

- Когда-нибудь, Дональд, - сказал я, - в один

прекрасный день...

К самолетам я пошел один, окружным путем.

- Дональд, - сказал я, наконец добравшись до самолетов, - я

пришел к выводу, что ты просто-напросто не существуешь в

этом мире.

Он с изумлением посмотрел на меня, стоя на верхнем

крыле трэвел эйра и заливая в бак бензин.

- Конечно, нет, а ты можешь назвать кого-нибудь, кто

существует?

- Что значит, могу ли я? Конечно, могу. Я! Я существую

в этом мире.

- Отлично, - сказал он, как будто сам докопался до

скрытой истины. - напомни мне, чтобы я угостил тебя сегодня

ужином. Меня приятно удивляет то, что ты не перестаешь

учиться.

Это меня озадачило. В его голосе не было ни иронии, ни

сарказма; он имел в виду только то, что сказал.

- Что ты этим хочешь сказать? Конечно, я живу в этом

мире. Я и еще около четырех миллиардов людей. Это ты...

- О боже, Ричард! Ты это серьезно? Ужин откладывается.

Не будет тебе ни гамбургеров, ни солода. Ты этого не

заслужил. А я уж думал, что ты постиг эту основную истину, - он

смотрел на меня с сердитой жалостью. - Ты в этом так

уверен? Ты живешь в одном мире, ну, скажем, с биржевым