Роберт Аллан Монро

Путешествия вне тела

тело тут же отреагировало

и возбудилось. Прежде чем сесть за эти записи, вышел прогуляться

на улицу. Возможно, я - трус!

Только после целого ряда подобных встреч, разной степени близости,

я стал понимать, насколько заблуждался, пытаясь сдерживать себя.

Похоже, между тем, что было истолковано мной как сексуальное влечение,

и силой, дающей мне возможность отделяться от физического тела,

существует непосредственная связь. Может быть, именно это фундаментальное

влечение и воспринимается мною как "вибрации"^ Или наоборот: сексуальное

влечение есть физическое и эмоциональное проявление этой силы?

Вероятно, проблема могла бы быть изучена с достаточной степенью

объективности, но для того чтобы ставить подобные эксперименты,

общество должно быть достаточно зрелым. Наше таковым не является.

Максимум что можно сделать - это попытаться внимательно проанализировать

хотя бы отдельные аспекты. Не так давно специалистами, изучающими

сон и сновидения, было установлено, что во время БДГ-сна (фаза

сна, сопровождающаяся быстрыми движениями глаз) у испытуемых мужчин

наблюдается эрекция пениса, причем независимо от содержания сновидения,

последнее может быть лишено всякой сексуальной окраски. Вот, собственно,

почти и все, чего достигла в этой области современная экспериментальная

наука. Я упомянул здесь об этом только потому, что эрекция - наиболее

устойчивая реакция, наблюдаемая после возвращения из Второго Состояния.

Впрочем, это всего лишь ключ к разгадке, . не более.

В силу ли рафинированности или по причине своей иной направленности,

сексуальность Второго Состояния отнюдь не тождественна ее физическому

аналогу, хотя бы и очищенному от условностей и предрассудков. Барьеры,

созданные и постоянно поддерживаемые обществом, это еще далеко

не все. Сами физико-механические характеристики уже неприложимы

ко Второму Состоянию. В течение долгого времени разум продолжает

транслировать реакцию взаимного притяжения в терминах аналогичных

физических функций. Различия становятся более заметными только

по мере совершенствования восприятия и самоконтроля.

Первое и наиболее очевидное отличие состоит в том, что взаимопроникновение

между мужчиной и женщиной во Втором Состоянии невозможно. Попытки

удовлетворить потребность этим способом выглядят весьма жалкими.

С огорчением узнаешь, что во Втором Состоянии он просто не действует.

Далее, совершенно отсутствуют ощущения, вызываемые физическими

качествами сексуального партнера, ибо сколько-нибудь определенной

физической формы, воспринимаемой визуально или осязательно, у него

просто нет.

Как же так? Что это значит? Вспомним аналогию с противоположными

полюсами магнита. "Разность" осознается совершенно отчетливо, она

подобна излучению (каковым она, возможно, и является) солнца или

огня, каким его ощущает человек, дрожащий от холода. Сила притяжения

варьирует в зависимости от индивидуальности. (Попробуйте проанализировать,

почему одни люди кажутся вам сексуально привлекательнее других,

и вы поймете, что только к физическим характери-стикам дело не

сводится.) Его можно сравнить с силовыми линиями магнитного поля.

"Акта" как такового нет вовсе. Вместо него - неподвижно

напряженное состояние потрясения, когда двое поистине сливаются в

одно, не внешне, определенными частями тела, а всем своим существом,

атом за атомом, всем Вторым Телом полностью. Напряжение достигает

невыразимого экстаза, затем следует успокоение, "выравнивание

зарядов", и на этом все кончается.

Причину и необходимость этого я понимаю так же мало, как и

северный полюс магнита, "ощущающий потребность" в южном полюсе

другого магнита. Разница только в том, что в отличие от магнитов

мы обладаем способностью к объективному восприятию и анализу. Ясно

одно: во Втором Состоянии данный акт столь же необходим, сколь

и в физическом. В одной из частей Локала II он такая же обыденность,

как у нас рукопожатие. Процитирую дневник.

12/1Х-63г.

Непонятно зачем оказался в какой-то открытой местности в окружении

семи или восьми разрозненно стоящих людей. Мое появление, кажется,

не очень их удивило, я же держался, как всегда, настороженно. Чувствовалось

некоторая растерянность (но не враждебность) с их стороны, как

будто они не знали, как меня приветствовать или держаться со мной.

Наконец один из них с дружелюбным видом, словно намереваясь поздороваться,

приблизился ко мне. Я у же было протянул руку, как вдруг он придвинулся