Ницше Фридрих

Так говорил Заратустра

Так вели себя эти звери. Все это продолжалось или долгое время, или очень короткое время: ибо, в действительности, не существует для таких вещей на земле времени. -- Между тем высшие люди проснулись в пещере Заратустры и готовились устроить шествие, чтобы идти навстречу Заратустре и принести ему утреннее приветствие: ибо, проснувшись, они заметили, что его уже нет между ними. Но когда они подошли к выходу из пещеры, предшествуемые шумом шагов своих, лев грозно навострил уши и, отвернувшись сразу от Заратустры, с диким ревом прыгнул к пещере; а высшие люди, услыхав рев его, вскрикнули в один голос и, побежав обратно, исчезли в одно мгновение. Но сам Заратустра, оглушенный и пораженный, поднялся с места своего, оглянулся с удивлением, вопрошая сердце свое, подумал и остался один. Что слышал я? -- сказал он наконец медленно. -- Что сейчас произошло со мною? И вот воспоминание вернулось к нему, и он сразу понял все, что произошло между вчера и сегодня. Вот камень, -- сказал он, гладя себе бороду, -- на нем вчера утром сидел я; а здесь приходил прорицатель ко мне, здесь впервые услыхал я крик, только что слышанный мною, великий крик о помощи. О высшие люди, это о помощи вам говорил мне вчера утром старый прорицатель, -- -- помощью вам хотел он соблазнить и искусить меня: о Заратустра, -- говорил он мне, -- я иду, чтобы ввести тебя в твой последний грех. В мой последний грех? -- воскликнул Заратустра, гневно смеясь над своим собственным словом. -- Что же было оставлено мне как мой последний грех? -- И еще раз погрузился Заратустра в себя, опять сел на большой камень и предался мыслям. Вдруг он вскочил. -- Сострадание! Сострадание к высшему человеку! -- воскликнул он, и лицо его стало, как медь. -- Ну что ж! Этому -- было свое время! Мое страдание и мое сострадание -- ну что ж! Разве к счастью стремлюсь я? Я ищу своего дела! И вот! Лев пришел, дети мои близко, Заратустра созрел, час мой пришел. -- Это мое утро, брезжит мой день: вставай же, вставай, великий полдень! -- и покинул пещеру свою, сияющий и сильный, как утреннее солнце, подымающееся из-за темных гор.