Ричард Бах

Ничто не случайно

на аэроплане...

Через пять минут мы оставили позади Кахокию и урчали над мягко вздымающимися холмами и приветливыми полями к югу от реки Де-Мойн. Он указывал путь, пока мы не приблизились к белому фермерскому дому в полумиле от дороги. Мы пошли на снижение и покружили над домом. На звук «Урагана»5 из дома выбежали его жена и дети. Он изо всей силы махал им, а они отвечали ему с земли, размахивая обеими руками.

— Лети прямо над ними! — крикнул мне фермер, показывая сумку с конфетами, чтобы я понял, зачем это нужно. Биплан снизился до высоты 50 футов и зашел на круг как раз над небольшой толпой на земле. Его руки заработали, и конфеты полетели вниз. Дети, как мангусты, бросились врассыпную, молниеносно поднимая их с земли, то и дело вскакивая, чтобы помахать еще раз своему папе. Мы сделали еще два круга, и мужчина дал сигнал, что можно возвращаться.

Мне никогда не приходилось летать с более удовлетворенным пассажиром. Он улыбался, как Санта-Клаус, летящий посреди лета по небу в своих красно-желтых санях. Он прилетел и улетел, как и обещал, хорошенькие маленькие дети были бесконечно счастливы, вот и сказочке конец.

Но когда мы вернулись, для саней уже собралось много работы. Один пожилой скептик решил все же прокатиться, но предупредил меня: — Только без всяких этих ваших выкрутасов, ясно? Чтобы наверху все было гладко и красиво! Полет действительно получился гладким и красивым, пока не пришло время снижаться для посадки. Тут моему пассажиру вдруг пришло в голову начать отчаянно размахивать руками и дико визжать.

Я кивнул и улыбнулся, сосредоточивая внимание на посадке, не расслышав ни одного его слова до тех пор, пока мы не остановились вновь возле дороги. — В чем было дело? — спросил я. — У вас в полете были какие-то неприятности? Что вы мне хотели сказать?

— ООО-ХХХ! — сказал он с улыбкой человека, которому удалось провести саму смерть. — Когда мы снижались, там, после последнего разворота...оохх! Я увидел, что мы заходим на посадку в самый центр пруда, и поэтому завопил: «Выравнивай, парень, выравнивай!» И вы выровнялись как раз вовремя.

День был очень жарким, и мотор не останавливался ни на минуту. Когда самолет приземлялся, целая толпа ребятишек устраивалась освежиться в потоке воздуха за хвостом биплана. Они плескались в воздушной реке, как молодая форель, разбегаясь со счастливыми улыбками на лицах каждый раз, когда я нажимал на газ, чтобы вырулить на взлетную полосу. Оказываясь в толпе пассажиров, я поднимал вверх свои защитные очки и расслаблялся на ветру, который обдувал кабину.

Однажды, когда я приземлился, Стью разговаривал с двумя репортерами. Их интересовали мы и наш аэроплан. Они задавали вопросы и щелкали фотоаппаратом. — Большое спасибо, — сказали они, уходя. — Сегодня в десять двадцать о вас будет передача.

После обеда мы все катали и катали пассажиров, однако помнили, что это наш второй день в Кахокие и пришло время подумать о том, куда лететь дальше. — Меня прельщают две возможности: остаться здесь и заработать деньги или же полететь дальше и заработать еще больше денег, — сказал Стью.

— Давай переночуем здесь, а завтра поутру двинемся дальше. — Ненавижу оставлять злачное место. Но мы же всегда можем сюда вернуться, правда? Мы лежали в теплой полуденной тени крыла, пытаясь спастись от жары в прохладной дреме. С неба донесся еле различимый звук.

— Аэроплан, — сказал Стью. — Вон, смотри. Он тебе не кажется знакомым? Я посмотрел. Высоко в небе кружил желтый Каб. Очевидно, пилот разглядывал что-то на земле. Затем аэроплан немножко сбавил высоту, сделал петлю и бочку. Это был тот же самый Каб, который летал в составе пятерки лучших американских пилотов на смотре в Прери-ду-Шин.

— Это же Дик Уиллеттс! — воскликнул я. — Это... но как он узнал... конечно, это он! Через несколько минут Каб уже катил по траве и остановился возле нас. Какой приятный вид! Дик был высоким и спокойным человеком и к тому же очень опытным пилотом, который своим неожиданным появлением напомнил нам, как одиноко путешествовать на одном аэроплане.

— Приветствую! Так я и знал, что где-то встречусь с вами на своем пути. — Но как ты нашел нас? Позвонил Бетт, что ли? Как тебе это удалось? — Сам не знаю. Просто подумал, что вы, наверное, где-то здесь, — ответил Дик, развалившись в своей кабине и неторопливо покуривая трубку. — Это первое место, куда я полетел вас искать, честное слово.