Говард Ф.Лавкрафт

Сны в ведьмином доме

воображение

подстегивало, с одной стороны, то, что Джилмен допоздна не ложится спать и

страдает лунатизмом, а с другой -- приближение кануна первого мая, дня,

которому укоренившиеся в народе предрассудки приписывают особое

сверхъестественное значение. Нет сомнений, что Джилмен разговаривает во сне:

именно благодаря этому Дерошер, подслушивавший у двери, узнал о фиолетовом

свете, который Джилмен так часто видит во сне. Таковы уж эти люди: стоит им

услышать что-нибудь о каком-либо необычном явлении, как они начинают

воображать, что сами были ему свидетелями. Что касается плана действий на

ближайшее время, то прежде всего Джилмену следует перебраться к Илвуду,

чтобы впредь не оставаться по ночам одному. Илвуд, если только, конечно, сам

не заснет, станет будить Джилмена, как только он заговорит или начнет

подниматья с постели во сне. Затем срочно нужно повидать врача. Кроме того,

надо будет показать этот странный предмет в здешних музеях и кое-кому из

преподавателей -- может быть, удастся выяснить, что представляет собой эта

необычная вещь, солгав на всякий случай, будто она найдена в мусорном ящике.

Ну, и Домбровскому придется, наконец, потравить крыс в доме.

Заботливо опекаемый Илвудом, Джилмен посетил в тот день все занятия.

Все еще чувствовалось странное притяжение неизвестных небесных тел, но

теперь ему вполне удавалось справиться с ним. В перерывах между лекциями

Джилмен показал принесенный с собою загадочной предмет со спицами нескольким

профессорам; все они проявили самый искренний интерес, но никто не смог

прояснить природу или происхождение этой необычайной вещи. Следующую ночь

Джилмен провел на кушетке, которую Илвуд велел поставить у себя в комнате;

впервые за несколько недель у него не было никаких тревожных сновидений. И

все же юношу не покидало ощущение, что болезнь отступила лишь на время; его

по-прежнему ужасно раздражало беспрестанное нытье заклинателя духов.

Еще несколько дней Джилмен наслаждался почти полным отсутствием всяких

проявлений своего заболевания. По свидетельству Илвуда, он совершенно не

разговаривал во сне и не пытался встать с постели; тем временем хозяин

старательно посыпал все углы дома отравой для крыс. Беспокоила только

постоянная болтовня суеверных иностранцев, чье воображение разыгралось до

чрезвычайности. Мазуревич долго навязывал Джилмену и наконец всучил-таки

крестик, освященный почтенным патером Иваницким. Дерошеру тоже было чем

поделиться: оказывается, он готов был поклясться, что в первые две ночи

после переезда Джилмена к Илвуду в опустевшей комнате наверху все же

раздавались чьи-то осторожные шаги. Павел Чонский утверждал, что слышал

как-то ночью неопределенные звуки в зале и на лестнице, а мадам Домбровская

давала голову на отсечение, что недавно, впервые после дня всех Святых,

снова видела Бурого Дженкина. В наивных россказнях было конечно мало смысла;

врученное ему дешевое распятие Джилмен

повесил на ручку гардероба, стоявшего в изголовье кушетки.

За три дня Джилмен и Илвуд обошли все городские музеи, пытаясь узнать

хоть что-нибудь о загадочном предмете со спицами, но поиски не дали никакого

результата. Везде, однако, странная фигурка вызывала неподдельный интерес:

ее необычайный внешний вид не мог не возбудить любознательности ученых. От

статуэтки отломили одну из треугольных ножек-лучей и подвергли ее

химическому анализу. Профессор Эллери установил, что в необычном сплаве

содержатся платина, железо, теллур и еще по меньшей мере три неизвестных

вещества с огромным атомным весом, идентифицировать которые современная

наука совершенно не в состоянии. Они не просто отличаются от всех известных

элементов, но и вообще не укладываются в периодическую таблицу -- даже в

имеющиеся в ней пустые клетки. Тайна эта остается неразгаданной до сего дня,

а сам необычный предмет до сих пор находится в экспозиции музея

Мискатоникского университета...

Утром 27-го апреля в стене комнаты, давшей Джилмену временный приют,

появилась свежая крысиная дыра; впрочем, Домбровский тут же забил ее куском

жести. Яд, как видно, давал небольшой эффект: мерзкие твари скреблись и

пищали за стенами с неослабевающей силой.

Вечером Илвуд где-то задержался, и Джилмен стал дожидаться его, не