Говард Ф.Лавкрафт

Врата серебряного ключа

он нашел его дома, на чердаке? Откроет ли он мистический пилон,

который его зоркие глаза приметили среди зубчатых стен в глубине грота, за

Змеиным Логовом? В этом месте словно витал дух старого колдуна Эдмунда

Картера. Люди никогда не спускались в пещеру, и никто не знал о

существовании огромного черного грота с пилоном. Чьи руки вырезали этот

пилон в гранитной скале? Неужели старый колдун Эдмунд Картер?.. Или другие,

которых он заворожил и которыми командовал?

В тот вечер маленький Рэнди ужинал вместе с дядей Крисом и тетей Мартой

в старом доме с двускатной крышей.

На другое утро он проснулся спозаранку и побежал через яблоневый сад,

где деревья переплелись ветвями, в рощу на горе, на которой среди огромных

дубов притаился вход в Змеиное Логово. Он думал лишь о том, как спуститься в

пещеру, и не заметил,что выронил носовой платок, когда сунул руку в карман

куртки желая убедиться, что серебряный ключ на месте. Потом полз по узкой

темной расщелине в полной уверенности, что достигнет цели, и по пути

постоянно зажигал спички, украденные из гостиной. Наконец он добрался до

конца расщелины и очутился в громадном незнакомом гроте. Одна из его стен

напоминала большой искусно выточенный столб. Он остановился у сырой стены,

оглянулся по сторонам и снова зажег спичку, потом другую, третью, потому что

пещеру окутывала тьма. Неужели эта глыба над замковым камнем воображаемой

стены гигантская скульптурная рука? Затем Картер достал серебряный ключ,

начал его поворачивать и нараспев произнес заклинание, смутно вспоминая,

откуда он его знает. Может быть, он о чем-то забыл? Он знал только одно ему

нужно преодолеть барьер и оказаться на бескрайней земле своих снов, в

безднах того абсолюта, где бесследно исчезают все измерения.

III

Случившееся с ним потом вряд ли возможно описать словам! Странствия

Рэндольфа Картера изобилуют парадоксами, прота воречиями и аномалиями,

которым нет места в повседневной жизни, но которые переполняют

фантастические сны и воспринимаются как само собой разумеющееся, но мы не

возвращаемся в наш тесный, жесткий, объективный мир, ограниченный

причинно-следственными связями и логикой трех измерений. По мере того как

индус продолжал свой рассказ, ему с трудом удавалось избегать того, что

могло бы показаться даже не чисто мальчишеской, безудержной выдумкой

человека, перенесшегося через годы в свое детство, а обыкновенной

экстравагантностью. Мистер Эспинуолл с отвращением хмыкнул и перестал его

слушать.

Манипуляции с серебряным ключом, проделанные Рэндольфом Картером в

темной потаенной пещере, были не напрасны. Не успел он повернуть его в

первый раз и произнести первые слова заклинания, как его восприятие странно

и пугающе изменилось. Он сразу ощутил эту новую, пронизанную тревогой ауру,

когда все привычные координаты времени и пространства сместились и утратили

былое значение, а такие категории как движение, последовательность и

развитие вообще перестали существовать. Днем раньше Рэндольф Картер чудесным

образом одолел бездну лет. Теперь же стерлись все различия между мальчиком и

немолодым мужчиной: был один-единственный Рэндольф Картер и множество его

образов-представлений, потерявших связь с земными событиями и

обстоятельствами, при которых они появились на свет. Еще минуту назад он

находился в гроте, где в темноте с трудом угадывалась чудовищная арка и

гигантская скульптурная рука, но теперь Картер не мог сказать, по-прежнему

ли он в этом гроте или где-то еще, стоит ли он у стены или этой стены больше

нет. Перед ним проносился поток впечатлений, но не зримых, а воспринимаемых

рассудком. Он вникал в их суть или фиксировал образы, сохраняя цельность

собственного я , но не понимал до конца, откуда эти образы пришли к нему.

Но вот он повернул ключ в последний раз и ритуальные действия

завершились. Картер понял, что место, в которое он попал, не значится ни на

одной карте мира, а время не датируется никакой историей. Однако суть

творящихся с ним превращений не была для него тайной за семью печатями. Ведь

о них намеками упоминалось в Пнакотикских рукописях, и целая глава

заповедного Necronomicon безумного араба Абдулы Алхазреда стала ясна, когда

он разгадал смысл загадочных арабесок на серебряном ключе. Перед ним