Архиепископ Иоанн

Христианство - дзен

дыхание, надежду, украсит

человека добродетелями изнутри и облечет в светлые внешние одежды.

Примечание:

1) доктор Сео Куенг Бо: всемирно известный профессор восточной теологии,

богослов, учитель и наставник, автор более чем семисот трактатов (о таинственной

премудрости востока, об озарении вышним светом, о благоуханных райских

кущах...).

7.03.97

Дзен и юродство

“В двери Царствия можно войти, только приняв на себя образ юродивого, хотя бы

отчасти приобщившись к юродству...'

Спасибо юродивым! Хотя б христианство провалилось в пропасть — живой Христос все

равно бы дышал через спящих на груде яичной скорлупы, валяющихся в навозе,

избитых палками в жандармских околотках, трижды проклятых от фарисеев...

Каждый их драгоценный шрам Сама Царица небесная помазывала в молитвенной ночи

при тридцатиградусном морозе.

Юродство напоминало о нездешнем христианстве, об ином образе веры, возможном и

единственно реальном. Об условности того, что принимается за аксиому, о вышнем

полете, о высшей математике евангельской правды, сокрытой от непосвященных... И

если единственный путь идти в Иерусалим и страдать от своих, и быть распятым от

мира, и воскреснуть — юродство, да будет так! И если среди всеобщего прекословия

воле Вышнего, засилья фарисейства, сытости, застоя, лжесвидетельства и лжи

единственный путь сохранить совесть чистой — юродство, да будет так!

Фома Аквинский, введший аристотелевские силлогизмы в западную теологию, был в

своей системе отменным юродивым. Свой жизненный путь он завершил откровением

любви и отречением от своего основного трактата “Сумма теологии”, а с ним и всей

суммы теологии, наработанной старейшинами, книжниками и богословами — теми, от

кого “надлежит быть убиту и распяту” христианину. Почти как Гоголь со вторым

томом “Мертвых душ” — не юродство ли? В школе Альберта Великого в Катании, чтобы

не возгордиться, Фома изображал из себя круглого идиота: корчил рожи, кричал,

безумствовал и снискал репутацию “сицилийского быка”, но когда однажды блестяще

выступил на диспуте, Альберт Великий увидел в нем восходящее светило (что не

помешало Томасу продолжать юродствовать).

Юродство — экзистенциальный дзен, знак христианства, не сводимого ни к какой

формуле, опровержение предыдущих достижений, путь, противоположный фарисейству.

Юродство невозможно как традиция. Юродству невозможно подражать, хотя б и

надышано из уст в уста, хотя бы двадцать лет ходил рядом с юродивым: куда он —

туда и ты. Он — псалтирь, и ты — псалтирь; он на куче отбросов спит — и ты с ним

рядом, он босой, и ты за ним... Пустое! Вот уж где сказывается наследование по

обетованию!

Приходское священство с легкостью заморочит вам голову, будто оно наследует

апостолам, как евреи Аврааму. Пойди проверь, от кого да с какой целью

рукоположился штатный наследник апостола с пейсами, хитрыми глазками и засаленой

рясой... А попробуйте рукоположить в юродивые! Засмеют.

Юродство — боль Христа, реакция на неспособность принять Его любовь. Несказанный

путь, на котором Вышняя Любовь ищет проявиться; некие знаки, даваемые нам о

совершенных заблуждениях, великое усовещение, действующее сильнее священнических

проповедей или академических статей.

Когда-то и пустынножительство, и практика монастырского общежития Сергия

Радонежского воспринимались современниками как юродство. И Златоуст, с точки

зрения многих своих противников и придворных епископов, юродствовал с

константинопольской кафедры, проповедуя не так, как хотел патриарх. И его то с

кафедры снимают, то досаждают враги, то заживо проклинают, то унизительно тащат

невесть куда...

Христианство выигрывало в юродивых. И сколько б нам ни досаждали правилами,

канонами, риторическими фигурами, аристотелиевскими логиками, неоплатоническими

запретами — юродство, в нарушение всех канонов, достигает истины. Юродство —

отражение истины, всегда рождающейся где-то между, свет, мерцающий на полпути:

подойдешь поближе, и рассеется, и точно ничего не видел.

Кто не увидел в апостоле Павле юродивого — ничего в нем не понял. Например:

“отцы наши ходили под облаком” (1Кор.10:1). Подумать только, молиться при

тридцатиградусном морозе полунагому, босиком (Соловки) — ходить под облаком.

“Отцы наши прошли сквозь море” (1Кор.10:1) — юродство чистой воды. Фарисей бы

сказал: “Отцы наши проплыли, как купцы, на богатых кораблях. Отцы наши

утверждали истину, воюя с морскими пиратами, захватывая их корабли и водружая на