Феано

Море Ницше

Заратустры - Миг причастья,

Напоминающий, что в Вечности все Счастье,

А здесь, в земных часах, причастная... игра.

Твоя судьба людей обычных лишь пугает.

Вершина горная страшна своей лавиной

Лугам да реченькам, оврагам да равнинам,

Они беспомощно пред нею замирают...

Бегут от смерти верной горные овечки -

Они не в силах умереть и возродиться,

Овечьим счастьем им своим не утомиться!

Ах, как прекрасно быть на травке, да у речки...

Зачем же этот шквал и мудрость глубины,

Зачем высоты, что сокрыты облаками?

'Всему свое' давно звучит под небесами,

Но, вдруг - Всему Мое! - сказал равнине ты!

О, Воля к Власти! Мысль твоя не знает плена.

Она и есть звезда, танцующая вольно

Во всем Вселенском Океане... - Эй, довольно!

Не забывай и про меня, другая смена.

Ты слишком много раздаешь Всему Мое!

И уж полна сегодня чаша у Феано...

Ты... догадался? Это Бездна Океана,

Где в каждой капельке отдельной слышно Все!

Твоей улыбчивой загадкою любуясь,

Я океановой волною уплываю

В миры мерцающие, где себя... не знаю,

Но узнаю в тебе себя, слегка волнуясь...

Кто знает правду? - Тот, кто верит в правду сам!

А остальное - это скучные сомненья.

Всему - Мое! - вот Воля Света истеченья,

Для тьмы незнающих - тропинка к чудесам.

О свободной смерти

Бывает, люди умирают слишком рано,

Бывает, поздно умирают, но ученье:

'Умрите вовремя!' - не знает обученья...

Кто не жил вовремя, то как умрет, как надо...

Уж, лучше просто, не родиться никогда.

Так посоветую я лишним людям, да...

Но, даже лишние, и сам пустой орех

Желает, чтоб его разгрыз, хотя б и грех!

Я покажу вам смерть священную, она

Кому - то жалом станет, а кому обетом.

Коль умирает Путь свершивший светлый светом,

То в окружении его уж не толпа...

А те, кто верят и дают святой обет!

И умирающий пусть клятвы освятит.

Такая смерть звезду на небе возродит.

Но и в борьбе растратить душу - тоже Свет!

А я свою вам смерть хвалю - Она свободна!

Она приходит, если я ее хочу,

Когда есть цель и есть наследник по лучу,

Тогда и смерть моя для них богоугодна.

Желая славы, нужно вовремя уйти,

Проститься с почестью и знать один лишь труд.

Не позволяйте есть себя всем, кто не глуп

И видят вкусным вас, десертом на Пути...

Бывают кислые плоды, что осень ждут,

И тот последний день, где сладость побеждает.

Но... тут же сморщенными станут, кто не знает!

Бывает, сладкими и летом, но... гниют.

Стареют сердцем, не умом... Кто поздно юн,

Надолго юность сохранит в уме и в сердце.

О, где ж найдется проповедник скорой смерти,

Что словно буря по волнам песчаных дюн...

Но слышу проповеди я лишь о терпенье...

Земное слишком долго терпит вас, покорных.

Поймите это, наконец, в краях просторных

Иисус знал слезы, да и скорбь - тоску Творенья.

Зачем вернулся из пустыни... Может быть,

Он научился бы любить и эту землю,

И вместе с ней смеяться тоненькому стеблю!

Он слишком рано умер, он бы должен жить!

Тогда бы он и от ученья очень смело

Отрекся б честно, благородства бы хватило.

Он был незрел тогда, незрелой стала сила,

И тяжела душа, и крылья неумелы...

Но, зрелый муж гораздо более ребенок,

Чем всякий юноша, и меньше скорби в нем!

Он понимает Жизнь и Смерть, полон Времен,

И говорит он Нет, когда для Да... лед тонок.

Так, даже в смерти должен дух пылать зарею!

Тут Заратустра бросил мяч: - Лови, наследник!

А я поймала Слово сердцем: - Ты мой пленник!