Всеслав Соло

Переодетые в чужие тела (Часть 1)

тело способно выходить

из-под моего контроля'. И он вытер носовым платком влажный подбородок и

вышел во двор клиники.

Юля поднималась по чисто вымытым сту-пенькам лестничными пролетами.

Такое явилось весьма контрастным! Заброшенное фойе, там, внизу и чистота

здесь -- это удивило.

Еще там, на втором этаже, Юлю обогнала Вера.

-- Нам на четвертый, -- чем-то обеспокоенная, сказала она.

Когда они поднялись на четвертый этаж, то оказались на лестничной

площадке, вымощенной коричневой плиткой, тогда, немного, ничего друг другу

не говоря, отдышавшись, вошли они в протяженный по обе стороны коридор,

завернули направо и прошли по этому коридору в самый его конец.

Здесь Вера достала у себя из накладного бокового кармана халата ключ и

открыла дверь, в которую упирался коридор.

-- Проходите, -- сказала Вера и приказом добавила: -- садитесь на стул

и ждите.

-- Папа придет сюда? -- поинтересовалась взволнованно Юля.

-- Вашего отца скоро приведут. Ждите здесь, в этой комнате, --

требовательно прозвучал Верин голос, и Вера ушла по направлению в

про-тивоположную сторону коридора.

Несколько секунд Юля стояла у двери, ис-подволь наблюдая за удаляющейся

по коридору Верой. Наконец, она решительно потянула дверь за ручку на себя и

та очень легко открылась.

Юля вошла в предложенную комнату и не спеша прикрыла дверь за собой.

Комната была не большой, без окон, практически без мебели, освещена

по-домашнему люстрой: лакированный паркет пола, выбеленный потолок, только

один-единственный стул, одна стена была полностью закрыта тяжелой шторой

серого цвета из плотного материала, остальные стены обклеены мелкого

травяного рисунка обоями.

'Но почему же один стул?' -- удивляясь, подумала Юля, приседая на него,

-- 'Сейчас придет уже папа'. -- сказала она вслух сама для себя, -- 'Какая

бедность или не предусмотрительность! На чем же мы будем сидеть?'

Минут через десять, дверь в комнату приоткрылась и в проеме показалась

Вера, но она не стала входить в комнату. Выглядела Вера довольно растрепанно

и как-то, внутренне настороже.

-- Еще попрошу вас подождать одну минуточку, -- обратилась она к Юле.

-- Сейчас начнется свидание, -- объявила она и снова, так же неожиданно, как

и появилась, скрылась в коридоре, прикрыв за собою дверь.

Юля опять осталась одна в комнате.

'Она как-то странно выглядит' -- подумала Юля в адрес удалившейся Веры.

-- 'Скорей бы уже пришел папа. Может, мне удастся забрать его сегодня домой!

Во всяком случае, я попытаюсь это сделать'.

И тут, совершенно неожиданно, так, что да-же напугало Юлю, массивная

штора, прикрывавшая одну из стен, стала медленно, под жуж-жание, видимо

электромотора, отодвигаться в сторону двери и перед Юлей, вскоре, открылось

удивительное зрелище, которое заставило ее испытать в первые мгновения боль

и бессилие, и пораженная увиденным, Юля оцепенела всем телом и, будто

обронила на пол радость ожидания встречи с отцом.

-- Папа? -- только и смогла она вымолвить вопросительно.

Но отец ее слышать не мог, и она не могла слышать его.

Когда отодвинулась штора, то она открыла возможность видеть, как

оказалось, соседнюю комнату, видеть и только, потому что обе комнаты были

разделены между собой двойным и толстым стеклом.

Аршиинкин-Мертвяк сидел в противопо-ложной, соседней комнате в кресле:

волосы его были выбриты налысо, на нем была одета сми-рительная рубашка и

туго завязаны ее длинные рукава.

В дверях его комнаты стоял, скрестивши ру-ки на животе, в

надменно-жестоких чертах лица санитар в таком же белом халате, что и у Веры

и с накрахмаленной шапочкой на голове.

Пациент в смирительной рубашке тоже увидел Юлю, и тут же заерзал в

кресле, пытаясь освободиться от наложенных на него больничных пут. Он что-то

кричал, говорил, но не было слышно, что именно.

Потом, на некоторое время, он успокоился и стал жалобно смотреть на

Юлю. Его глаза теперь стали настораживать дочь. Они совершенно не выражали

папу.

-- Папа, -- тихо позвала Юля отца, выходя из оцепенения.

Она, медленно поднялась со стула, машинально взяла этот стул за спинку

и перенесла его ближе к, поражающему ее, окну свиданий.

Юля снова присела на стул, но теперь возле самого окна и оперлась

ладонями на стекло и прильнула к нему лбом.