Стивен Кинг

Темная Башня Темная Башня – 7

имя Одетта, такой же стоял на кухне ее матери. Только мать скорее бы умерла, чем допустила бы, что на нем скопилась десятая часть грязи, покрывавшей холодильник Дандело. Сотая часть.

Роланд легко отодвинул холодильник в сторону, потому что Дандело, этот хитрый монстр, установил его на платформе с колесиками. Она сомневалась, что у Дандело часто бывали гости, такого к Крайнем мире быть не могло, но он предпочитал не выставлять напоказ свои секреты, если уж кто то к нему заглядывал. А в том, что время от времени кто то заглядывал, Сюзанна знала наверняка. И она предполагала, что редко кто из гостей покидал маленькую хижину на Одд лейн, скорее, никто.

Вниз вела крутая и узкая лестница. Роланд поводил рукой по стене за дверцей и нашел выключатель. Зажглись два лампочки, одна на полпути, другая — в самом низу. Тут же в подвала донесся крик, полный боли и страха, но без слов. От этого крика по коже Сюзанны побежали мурашки.

— Подойди к лестнице, кто бы ты ни был! — крикнул Роланд.

Снизу не ответили. Снаружи завывал ветер, бросая снег в стену дома с такой силой, что он скрипел, словно песок.

— Подойди к лестнице, чтобы мы смогли увидеть тебя, а не останешься там, где сейчас, — крикнул Роланд.

Обитатель подвала не вышел к свету, но опять крикнул, и в крике этом звучали скорбь, ужас и (Сюзанна этого боялась) безумие.

Роланд посмотрел на нее. Она кивнула и прошептала: «Иди первым. Я тебя прикрою, если потребуется».

— Будь осторожнее на ступеньках, чтобы не упасть, — также тихо ответил ей Роланд.

Она вновь кивнула и повторила его жест нетерпения: вертанула рукой. «Давай, давай».

На губах стрелка появилась тень улыбки. Он двинулся вниз, уткнув ствол револьвера в ложбинку на правом плече, и в этот момент так напоминал Джейка Чеймберза, что Сюзанна едва не заплакала.

Подвал представлял собой лабиринт из бочек, коробок, ящиков и каких то узлов, подвешенных к потолку. Сюзанне не хотелось знать, что находится в этих узлах. Опять до них донесся все тот же крик, наполовину вопль, наполовину рыдание. А над нами, пусть уже и приглушенно, выл и ревел ветер.