Песах Амнуэль

Люди Кода

фараонов. Подождем?

Открыв глаза, И.Д.К. обнаружил, что стоит, погрузившись по щиколотку в горячий песок пустыни. Солнце было привычным, а фигура Ильи Давидовича Кремера вполне материальной. Мессия был обнажен по пояс и бос, но кипа плотно сидела на макушке, а черные брюки, хотя и выглядели нелепо, окаймленные золотом песка, представлялись непременным атрибутом странника во времени. Голосом Йосефа Дари Мессия повторил:

— Подождем?

Ждать им пришлось недолго.

* * *

Истинная история происхождения Ислама была предметом научных дискуссий на Израиле 3 лет сто назад, а сейчас каноны определились и не вызывают сомнений. Но, канонизировав известное, современная историография не нашла ни единой возможности связать явление Мусы Шарафи в Мекке середины VII века христианского летоисчисления с историей Исхода. По мнению Ицхака Садэ (Институт религий, Израиль 2), история курайшитов принципиально независима, поскольку в те времена Код не мог быть прочитан даже на мутационном уровне. Во временные пластовые сдвиги Садэ не верит, поскольку, видите ли, современная физика не дает им адэкватно непротиворечивого описания.

Можно подумать, что процесс Творения современная физика описывает на удовлетворительном уровне.

Код предстояло распространить среди всех людей на планете, и кто ж это мог сделать, кроме евреев, чьи гены изначально содержали необходимую генетическую информацию? Евреи, потомки которых — из колена Исмаила — стали прародителями арабской нации. Ислам рассеял Код по планете не хуже, чем иудаизм. Есть еще и христианство, но о нем — потом.

Пребывание Мусы Шарафи в реальном прошлом документировано (см. подборку материалов в хранилище Института физических измерений на Израиле 7), неясны были лишь интерпретации. Надеюсь, что читатель, не скованный догмами ортодоксальной историографии, догадался о том, что произошло четырнадцать лет спустя после явления Мусы Шарафи в храм Каабы, в августе 670 года, когда Муса Абдаллах, сын Абд аль Муталлиба, муж Амины, возвращался в Мекку из поездки в город Дамаск.

И.Д.К. с Йосефом выловили караван в пустыне, а Ричард, находясь на грани измерений и готовый поспешить на помощь, фиксировал подробности этой первой операции, связанной с проникновением в реальное физическое время.

* * *

И явились они пред взором Абдаллаха, и тот простерся ниц, не зная — радоваться спасению или печалиться расставанию.

— Я хочу увидеть своего сына, — закричал он. — Моя Амина должна родить со дня на день!

— Почему ты думаешь, что у тебя родится сын? — спросил Йосеф.

— Я люблю Амину, — помолчав, ответил по арабски Муса Шарафи, Абдаллах, сын Абд Аль Муталлиба, — я люблю ее как цветок в пустыне ранней весной, а любовь всегда рождает мальчиков. Мы хотели сына, как могло быть иначе?

— Как… как ты собираешься назвать сына? — спросил Йосеф и замер в ожидании ответа.

— Мухаммад, — сказал Абдаллах. — Я хотел сам воспитать его. Я хотел внушить ему, что Бог един. Я хотел, чтобы курайшиты поняли, в чем истина мира, чтобы они перестали поклоняться идолам, как сделали это вы, евреи. И разве не того же требует Код? А ты… вы…

Абдаллах сжал кулаки и встал, но злость, вспыхнувшая в его глазах, сменилась мгновенной тоской — он вспомнил любимую свою Амину, оставшуюся вдовой, и отца своего с матерью, и братьев с сестрами, и Мекку вспомнил он, город юности с шумным базаром и храмом Каабы, и перевел взгляд на пологий холм, неподалеку от главного лагеря, на серо голубое небо Саграбала, на лица людей, которых он любил уже многие века, но когда то и ненавидел тоже, и хотел погубить, и ощущение это на мгновение вернулось, взорвалось яростью и рассеялось в воздухе, как рассеивается до полной неразличимости даже непредставимая мощь ядерной ударной волны.

Он хотел домой.

— Что ж, — сказал Йосеф, обращаясь скорее к самому себе, чем к Мусе,

— ты передал своему сыну по наследству то, что мог. Он привел людей к единому Богу. Аллах — имя ему.

— Аллах, — повторил Муса, прозревая.

* * *

— Этот испанец, — сказала Людмила, — объявился на Саграбале в тот самый момент, когда ты, дорогой Илюша, начал свой поиск в красном пятне.

И.Д.К. поднял голову — пятно, дверь в провал времени, висело под облаками и едва заметно колыхалось.

— Удалось ли установить какую нибудь закономерность? — спросил он. — Эти воскресшие — они из разных эпох или из одной?

— Из разных, — сказала Людмила. — И у меня вовсе не создалось впечатления, что первыми воскресают праведники.

— Вот теперь, — подал голос Йосеф, — можно начать восстановление Третьего храма.