Н.М.Карамзин

История Государства Российского том 3

Мстислав еще

надеялся отвратить кровопролитие. Послы Новогородские говорили Георгию,

что они не признают его врагом своим, будучи готовы заключить мир и с

Ярославом, если он добровольно отпустит к ним всех их сограждан и

возвратит Торжек с Волоком Ламским. Но Георгий ответствовал, что враги его

брата суть его собственные; а Ярослав, надменный и мстительный, не хотел

слушать никаких предложений. 'Не время думать о мире, - говорил он Послам:

- вы теперь как рыба на песке; зашли далеко и видите беду неминуемую'.

Мстислав вторично представлял Георгию и Ярославу, что война междоусобная

есть величайшее зло для Государства; что он желает примирить их с большим

братом, который уступит им всю область Суздальскую, буде Георгий отдаст

ему, как старшему, город Владимир. 'Ежели сам отец наш (сказал Георгий) не

мог рассудить меня с Константином, то Мстиславу ли быть нашим судиею?

Пусть Константин одолеет в битве: тогда все его'. Послы с горестию

удалились, и Князь Владимирский, пируя в шатре с Вельможами, желал знать

их мнение. Один Боярин советовал не отвергать мира и признать Константина

старейшим Государем земли Суздальской, представляя, что Князья

Ростиславова племени мудры и храбры. а воины Новогородские и Смоленские

дерзки в битвах; что Мстислав в деле ратном не имеет совместника и что

превосходные силы уступают иногда превосходному искусству. Князья слушали

Боярина с неудовольствием. Другие Вельможи, льстя их самолюбию, говорили,

что никогда еще враги не выходили целы из сильной земли Суздальской; что

жители ее могли бы с успехом противоборствовать соединенному войску всех

Россиян и седлами закидают Новогородцев. Одобрив сию безрассудную

надменность и собрав военачальников, Князья дали им приказ не щадить

никого в битве: убивать даже и тех. на коих увидят шитое золотом оплечье.

'Вам брони, одежда и кони мертвых, - сказали они: - в плен возьмем одних

Князей и решим после судьбы их'. Отпустив воевод, Георгий с меньшими

братьями заперся в шатре и вздумал уже делить всю Россию: назначил Ростов

для себя, Новгород для Ярослава, Смоленск для третьего брата, а Киев для

Ольговичей, оставляя Галич на свое дальнейшее распоряжение.

Написав договорную грамоту и взаимною клятвою утвердив оную, сии Князья

послали сказать неприятелям, что желают биться с ними на обширном Липецком

поле.

Мстислав принял вызов: долго советовался с Константином, обязал его

торжественными обетами верности и ночью выступил из стана к назначенному

для битвы месту, с трубным звуком, с грозным кликом воинским.

Встревоженные полки Георгиевы стояли всю ночь за щитами, то есть

вооруженные и в боевом порядке, ожидая нападения, и едва было не

обратились в бегство. На рассвете Мстислав и Константин приближились к

неприятелю, который зашел за дебрь и расположился на горе, окруженной

плетнем. Напрасно Мстислав предлагал Георгию или мир, или битву на

равнине. Сей Князь ответствовал: 'Не хочу ни того, ни другого; и когда вы

уже не боялись дальнего пути, то можете перейти и за дебрь, где мы вас

ожидаем'.

Мстислав стал на другой горе, велев отборным молодым людям ударить на

полки Ярославовы. Бились с утра до вечера, слабо, неохотно: ибо время было

весьма холодно и ненастливо. На другой день Мстислав думал идти прямо ко

Владимиру, но Константин не советовал оставлять неприятеля назади и

боялся, чтобы миролюбивые Ростовцы, пользуясь случаем, не разбежались по

городам. Между тем Георгиевы полки, видя движение в стане Новогородцев и

Смолян, вообразили, что Мстислав хочет отступить, и бросились с горы, в

намерении гнаться за ним; но Георгий и Ярослав удержали их. Тогда Князь

Новогородский, сказав: 'гора не защитит и не победит нас; пойдем с Богом и

с чистою совестию', велел своим готовиться к битве. На одном крыле стоял

Владимир Рюрикович Смоленский, на другом Константин, в средине Мстислав с

Новогородцами и Князь Псковский. Учредив строй, обозрев все ряды, Мстислав

ободрил воинов краткою речью. 'Друзья и братья! - говорил он: - Мы вошли в

землю сильную: станем крепко, призвав Бога помощника. Да никто не

озирается вспять: бегство не спасение. Кому не умереть, тот будет жив.

Забудем на время жен и детей своих. Сражайтесь, как хотите: пешие или на

конях'.

Новогородцы ответствовали: 'Сразимся пешие, как отцы наши под

Суздалем'. [21 апреля 1216 г.] Оставив коней, они сбросили с себя одежду,

даже сняли сапоги, и с громким кликом устремились вперед; за ними Мстислав

и дружина конная. Ни крутизна, ни ограда не могли удержать их стремления.