Ч Ледбитер

Ментальный план

очень похоже на состояние медиума.

Как раз напротив, в первом случае ментал настолько пробужден и настолько положителен, насколько это только возможно, и ограничивает себя мгновенной приостановкой своей мысли, для того чтобы неуместным вмешательством своей собственной уравновешенности не помешать запланированному наблюдению.

Посетитель ментального плана, дойдя до познания этого положения, замечает, что если он сам даже и перестал быть центром сияния в этом удивительном мире света и красок, форм и звуков, о которых я столь тщетно пытался дать понятие, то, несмотря на это, он все-таки не перестал существовать, так как гармония и поражающий блеск, которыми он окружен, становятся чем дальше, тем все более полными и более грандиозными. Подыскивая объяснение такому феномену, он начинает понимать, что весь этот блеск не является каким–то бесполезным и случайным зрелищем, чем-то вроде дэваканического северного сияния. Он открывает, что все это представляет некоторый смысл, который он и сам тоже может уловить. Скоро он удостоверяется, что все, наблюдаемое им с таким восхищением, является просто чудесным языком в красках, которым общаются между собой дэвы: ментальным выражением, или разговором, существ, стоящих бесконечно выше него на лестнице эволюции.

Благодаря опыту и практике, он открывает, что и он так же может пользоваться этим новым и удивительным способом выражения мыслей и уже, в силу самого этого факта, вступает в обладание новой и обширной областью владений, ожидающих его в небесном мире: я хочу сказать здесь о способности лиц, находящихся на этом плане, разговаривать с его обитателями, стоящими значительно выше человека, и получать от них наставления. Впрочем, мы поговорим об этом более подробно, когда приступим к специальному изложению этой части нашего предмета.

Теперь читатель должен понять, почему было невозможно посвятить целый отдел этого сочинения описанию обстановки ментального плана, как мы это сделали относительно плана астрального.