Пауло Коэльо

Пятая гора

любит его?

Илия не знал. Но об этом можно подумать и позже, а сейчас ему нужно было впервые за долгие годы сделать то, к чему Господь его не призывал.

В воздухе пахло гарью. Хищные птицы кружили в небе, ожидая, когда можно будет наброситься на трупы, гниющие на солнце. Илия подошел к одному из мертвых воинов и вытащил у него из-за пояса меч. В суматохе прошлой ночи ассирийцы забыли собрать оружие за пределами города.

— Зачем тебе это нужно? — спросил мальчик.

— Чтобы обороняться.

— Но там больше нет ассирийцев.

— Всё равно, меч пригодится. Мы должны быть наготове.

Голос у него дрожал... Неизвестно, что случится сейчас, когда они перешагнут через полуразрушенную стену, но он был готов убить всякого, кто попытается его остановить.

— Я разрушен, как этот город, — сказал он мальчику. — Но, как и этот город, я ещё не довел свое дело до конца.

Мальчик улыбнулся.

— Ты говоришь совсем, как в прежние времена, — сказал он.

— Пусть слова не смущают тебя. Раньше я стремился свергнуть с престола Иезавель и вернуть Израиль Богу. Но если Он забыл о нас, то и мы должны забыть о Нём. Моя задача — сделать то, о чём ты меня просишь.

Мальчик недоверчиво посмотрел на него.

— Если Бога нет, моя мать не вернется из мёртвых. Илия погладил его по голове.

— В мир иной ушло лишь тело твоей матери. Она остаётся с нами. Твоя мама сказала нам, что она — Акбар. Мы должны помочь ей возродить былую красоту.

* * *

В городе было тихо. По улицам брели старики, женщины и дети. Это напомнило ему картину в ночь нашествия ассирийцев. Казалось, люди не совсем понимали, что им делать.

Каждый раз, когда кто-то проходил мимо них, мальчик замечал, что Илия крепче сжимает рукоять меча. Но люди не обращали на них никакого внимания. Многие узнавали израильского пророка, некоторые с ним здоровались, но лица их не выражали ничего, даже ненависти.

«Они разучились даже ненавидеть», — подумал он, глядя на вершину Пятой Горы, окутанную облаками. В этот миг ему вспомнились слова Господа:

«Повергну трупы ваши на обломки идолов ваших, и возгнушается душа Моя вами. Опустошу землю вашу, города ваши сделаю пустынею.

Оставшимся из вас пошлю в сердца робость, и шум колеблющегося листа погонит их. И падут, когда никто их не преследует».

24

«Вот что ты наделал, Господи: исполнилось слово Твоё, по земле всё ещё бродят живые мертвецы. Ты избрал Акбар прибежищем для них».

Они пришли на главную площадь, сели среди руин и посмотрели вокруг. Похоже, в городе царила ещё более безнадёжная разруха, чем он думал. Почти во всех домах обрушились крыши, город утопал в грязи, и в воздухе носились полчища мух.

— Нужно убрать трупы, — сказал Илия. — Иначе в главные ворота города войдет чума.

Мальчик сидел, опустив голову.

— Выше голову, — сказал Илия. — Мы должны как следует, потрудиться, чтобы твоя мать осталась довольна.

Но мальчик, казалось, не слышал его. Он начинал понимать, что где-то среди этих развалин лежит тело женщины, давшей ему жизнь, и оно подобно тем телам, которые лежат вокруг. Илия не настаивал.

Он встал, положил себе на спину труп и отнёс его на середину площади. Он не вспоминал наставлений Господа о погребении мертвых. Всё, что он должен был сделать, — не пустить в город чуму, и единственный выход — предать трупы огню.

Он работал всё утро. Мальчик так и не сдвинулся с места, ни разу не поднял глаза, но выполнил обещанное своей матери: ни слезинки не упало на землю Акбара.

Рядом остановилась женщина. Она долго смотрела, как трудится Илия.

— Человек, который решал споры живых, убирает теперь тела мертвых, — сказала она.

— Где мужчины Акбара? — спросил Илия.

— Они ушли и унесли с собой последнее, что оставалось.

В городе уже нечего делать. Остались только слабые: старики, вдовы и сироты.

— Но здесь жили целые поколения горожан. Нельзя так легко отрекаться от прошлого.

— Попробуй объяснить это тому, кто всё потерял.

— Помоги мне, — сказал Илия, поднял ещё одно тело и положил его на груду трупов. — Давай предадим эти тела огню, чтобы к нам не явился бог чумы. Он не выносит запаха горелой плоти.