Пауло Коэльо

Пятая гора

говорю вам; никакой пророк не

принимается в своём отечестве. Поистине говорю вам: много

вдов было в Израиле во дни Илии, когда заключено было небо

три года и шесть месяцев, так что сделался большой голод по

всей земле, и ни к одной из них не был послан Илия, а

только ко вдове в Сарепту Сидонскую».

От Луки, 4: 24-26

Пролог

К началу 870 г. до н. э. государство Финикия — израильтяне называли его Ливан — уже три столетия жило в мире. Финикия не обладала особым политическим влиянием, и, чтобы выжить на земле, сотрясаемой бесконечными войнами, ее жителям пришлось развивать торговлю, в чём они немало преуспели.

Финикийцы были вправе гордиться своими достижениями. Союз с израильским царем Соломоном, заключенный около 1000 г. до н. э., позволил им создать более современный флот и расширить торговлю. С тех пор Финикия продолжала успешно развиваться.

К этому времени финикийские мореплаватели достигли берегов Испании и Атлантического океана. Существуют теории, пока не подтвержденные наукой, о том, что финикийцы побывали даже на северо-востоке и юге Бразилии.

Они перевозили на кораблях стекло, кедровую древесину, оружие, железо и слоновую кость. Жители крупных городов, таких, как Сидон, Тир и Библос, были знакомы с числами, астрономией, виноделием и уже почти двести лет пользовались набором письменных знаков, который греки называли «алфавит».

В начале 870 г. до н. э. в далеком городе Ниневия собрался военный совет. Ассирийские военачальники решили отправить свои войска на завоевание стран побережья Средиземного моря. Первой страной, которую они избрали для вторжения, стала Финикия.

В начале 870 г. до н. э. в израильском городе Галааде двое мужчин, прячась в конюшне, с минуты на минуту ожидали смерти.

Часть первая

1

Я служил Богу, а он оставляет меня сейчас в руках врагов моих, — сказал Илия. — Бог есть Бог, — ответил левит. — Не сказал Он Моисею, благ Он или не благ; сказал лишь: «Я есмь». Значит, Он есть всё, что существует под Солнцем — и молния, разрушающая Дом, и рука человека, строящего его заново.

Беседа была единственным способом отогнать страх; в любой момент в конюшню, где они находились, могли ворваться воины, обнаружить их и поставить перед выбором: поклониться Ваалу — финикийскому богу — или пойти на казнь. Воины обыскивали каждый дом, обращая пророков в свою веру или убивая их.

Возможно, левит обратится в другую веру и избежит смерти. Но у Илии выбора не было — всё происходило по его вине, и Иезавель, во что бы то ни стало, хотела получить его голову.

— Ангел Господень велел мне пойти к царю Ахаву и предупредить его, что не будет дождя, пока в Израиле поклоняются Ваалу, — сказал он, словно оправдываясь в том, что услышал голос ангела.

— Но Господь вершит дела Свои неспешно; к тому времени, когда засуха сделает свое дело, царевна Иезавель истребит всех, кто хранил верность Господу.

Левит ничего не сказал. Он размышлял о том, что ему делать: поклониться Ваалу или умереть во имя Бога.

— Кто есть Бог? — продолжал Илия. — Не Он ли поддерживает меч воина, казнящего тех, кто не предает веру наших отцов? Не Он ли посадил на трон иноземную царевну, чтобы на нас обрушились все эти несчастья? Разве не Бог убивает верных себе, невинных, следующих закону Моисея?

Левит принял решение — он предпочёл умереть. Он засмеялся, потому что мысль о смерти больше его не страшила. Повернувшись лицом к юному пророку, он попытался успокоить его.

— Спроси у Самого Бога, раз ты сомневаешься в Его решениях, — сказал он. — Я уже смирился со своей участью.

— Не может Бог желать, чтобы нас безжалостно убили! — настаивал Илия.

— Бог может всё. Если бы Он творил только то, что мы зовем Добром, не могли бы мы назвать Его Всемогущим; Он царил бы только в одной части Вселенной, а некто, более могущественный, чем Он, следил бы за Его делами и судил их. В таком случае, я бы стал поклоняться Тому, кто могущественнее.

— Если Он может всё, почему не оберегает от страданий тех, кто Его любит? Почему не спасает нас, а врагам Своим даёт власть и славу?

— Не знаю, — ответил левит. — Но причина есть, и я надеюсь скоро узнать ее.

— Ты не знаешь ответа.

— Не знаю.