Тайша Абеляр

Магический переход (Часть 1)

антропологом, а затем изучает какие-то аспекты человеческой

культуры - в частности, магические культы. Но со мной случилось все

наоборот: занимаясь магией, я начала изучать антропологию.

В конце 60-тых, когда я проживала в Таксоне, штат Аризона, я

встретилась с женщиной-мексиканкой по имени Клара Грау, которая пригласила

меня погостить в свой дом в мексиканском штате Сонора. Приняв меня там,

она сделала все от нее зависящее, чтобы посвятить меня в тайны своего

мира, ведь в действительности она была магом - одной из шестнадцати

человек, которые образовывали цельную магическую группу. Некоторые из них

были индейцами племени яки, другие - мексиканцами разного происхождения и

воспитания, возраста и пола. Большинство составляли женщины. Все они

настойчиво преследовали одну цель: стремились преодолеть общественные

предубеждения и связанные с ними стереотипы восприятия, которые

препятствуют нашему выходу за рамки обычного повседневного мира и

проникновению в другие возможные миры.

Для магов преодоление этих стереотипов восприятия означает

возможность пересечь грань и войти в невообразимое. Этот немыслимый скачок

они называют 'магическим переходом'. Иногда они говорят, что это и есть

тот 'полет в абстрактное', который переносит нас из материального,

физического мира в сферу расширенного восприятия и безличностных

трансцендентных сущностей.

Эти маги по собственной инициативе взялись помочь мне постичь полет в

абстрактное с тем, чтобы я могла впоследствии присоединиться к ним в их

деятельности.

Академические занятия стали для меня неотъемлемой частью моей

подготовки к магическому переходу. Лидер группы магов, к которой я отношу

себя, или нагваль, как мы его называем, - это человек, который проявляет

живой интерес к формальным научным знаниям. Вследствие этого все его

подопечные должны были в совершенстве овладеть абстрактным мышлением,

которому обучают в наши дни только в университетах.

У меня возникла необходимость получить высшее образование также и

потому, что я - женщина. Ведь женщин с раннего детства воспитывают в духе

зависимости от инициативы мужчин, которым в нашем обществе отведена роль

мыслителей и реформаторов. Маги, у которых я занималась, были довольно

категоричны в своих мнениях по этому поводу. Они считали, что женщина

обязательно должна развивать свой интеллект и овладевать навыками

рационального анализа для того, чтобы увереннее чувствовать себя в

современном мире.

Кроме того, развитие интеллекта является хитроумной магической

уловкой. Сознательно занимая ум размышлениями и анализом, маги получают

возможность беспрепятственно исследовать иные сферы восприятия. Другими

словами, пока рациональная сторона занимается формальными академическими

науками, энергетическая, или иррациональная сторона, которую маги называют

'двойником', посвящает себя выполнению магических действий. При этом

недоверчивый рациональный ум не так часто вмешивается в процессы,

происходящие на иррациональном уровне, а нередко и просто не замечает их.

Поэтому, мои занятия наукой шли рука об руку с расширением сознания и

приобретением неординарных качеств восприятия: эти два аспекта

деятельности развивают все наше существо. Оказывая на меня одновременное

воздействие, эти две стороны моей жизни перенесли меня из того само-собой

разумеющегося мира, в котором я была рождена и воспитана как женщина, в

новую для меня область восприятия, где отсутствуют многие ограничения,

свойственные обычному миру.

Нельзя сказать, что одной лишь приверженности магическому миру было

бы достаточно для того, чтобы преодолеть все препятствия, которые

возникали на моем пути. Дело в том, что влияние обычного мира так сильно и

устойчиво, что, несмотря на усердие и прилежание, практикующие магию снова

и снова обнаруживают себя в ситуациях, где их охватывает самый обычный

страх, где они ведут себя неразумно и привязываются к вещам так, словно

совсем ничему не научились. Мои учителя предостерегали меня, что я в этом

смысле тоже не являюсь исключением и что только непрекращающиеся ни на

минуту настойчивые усилия, направленные на достижение совершенства, могут

совладать с нашим естественным, но очень неконструктивным желанием ничего

не менять.