Стивен Кинг

Стрелок Темная Башня – 1

было распято разлагающееся тело Норта. Рот и глаза его были открыты. На хмуром лбу багровел отпечаток раздвоенного копыта.

Он вышел из города. Мул его мирно пасся в зарослях травки в сорока ярдах от бывшей проезжей дороги. Стрелок отвел мула обратно — в конюшню Кеннерли. Снаружи в истерике заходился ветер. Устроив мула, стрелок отправился к Шебу. В заднем чулане он отыскал лестницу. Поднялся на крышу. Снял Норта. Тело его было легче вязанки хвороста. Стрелок стащил его вниз — положить вместе со всеми. Вернулся в пивную, съел пару бифштексов и выпил три кружки пива. Свет снаружи померк. В воздух взметнулся песок. Той ночью он спал в кровати, где все эти дни они с Элли занимались любовью. Ему ничего не приснилось. К утру ветер стих. Солнце сияло, как всегда, яркое и равнодушное. Трупы, точно перекати поле, отнесло ветром на юг. Задолго еще до полудня, задержавшись только за тем, чтобы перевязать свои раны, он тоже отправился в путь.

Ему показалось, что Браун уснул. Угли в очаге едва тлели, а ворон, Золтан, засунул голову под крыло.

Он уже собирался встать и постелить себе в уголке, как вдруг Браун сказал:

— Ну вот. Ты рассказал мне все. Теперь тебе легче?

Стрелок невольно вздрогнул.

— А с чего ты решил, что мне плохо?

— Ты — человек. Ты так сказал. Что ты — не демон. Или ты, может, солгал?

— Я не лгал. — В душе шевельнулось какое то странное недовольство. Ему нравился Браун. Действительно нравился. Он ни в чем не солгал ему. — А кто ты, Браун? То есть, на самом деле.

— Просто я, — невозмутимо ответил тот. — Почему ты во всем ищешь какой то подвох?

Молча стрелок закурил.

— Сдается мне, ты уже совсем близко к этому своему человеку в черном, — продолжал Браун. — Он отчаялся?

— Я не знаю.

— А ты?

— Еще нет, — отозвался стрелок, взглянув на Брауна с неким намеком на вызов. — Я делаю, что должен.

— Тогда все в порядке, — вымолвил Браун, повернулся на другой бок и уснул.

Утром Браун накормил его и отправил в дорогу. При дневном свете выглядел он как то даже нелепо: со своей впалой грудью, сожженной на солнце, выпирающими ключицами и копной вьющихся рыжих волос. Ворон пристроился у него на плече.

— А куда мула? — спросил стрелок.

— Я его съем, — сказал Браун.

— О'кей.

Браун протянул руку, и стрелок подал ее. Поселенец кивнул головой в сторону юга.

— Добрый путь.

— Благодарствую.