Стивен Кинг

Стрелок Темная Башня – 1

немигающие зрачки, и отблески ее погасли не сразу, а переливались еще горящими искрами на отражающей свет сетчатке. Запах сгоревшего попроха был горячим и диковатым — чужим в этом каменном склепе.

Появились еще мутанты. Их было много. Никто пока не нападал в открытую, но они подходили все ближе и ближе к рельсам — молчаливое, мерзкое сборище любопытных зевах.

— Тебе, если что, придется меня заменить и прокачать рычаг, — сказал стрелок. — Сможешь?

— Да.

— Тогда приготовься.

Мальчик встал рядом с ним, стараясь дердаться как можно устойчивее. Он не смотрел вперед, чтобы ненароком не разглядеть больше, чем было нужно. Глаза его только мельком выхватывали из тьмы слабо светящиеся фигуры мутантом, мимо которых они проезжали. Мальчик как будто вобрал в себя весь мыслимый ужас и превратился в живрое его воплощение, но как будто само ядро его существа, таившее в себе память бесчисленных поколений, каким то образом просочилось сквозь поры кожи и образовало невидимый телепатический щит.

Стрелок равномерно качал рычаг, не увеличивая, однако, скорости. Недоумки мутанты могут чувствовать запах страха, и все же стрелок был уверен, что дело не только в страхе: одного только страха им вряд ли было бы достаточно. Но они с мальчиком — порождения света. Цельные и живые. Как же они должны нас ненавидеть, — подумал стрелок и вдруг спросил себя: а человек в черном? Его они ненавидели тоже? Так же? Наверное, все таки нет. Или, может быть, он прошел сквозь жалкую их колонию незамеченным, как тень от черного крыла.

Мальчик сдавленно вскрикнул. Стрелок повернул голову — едва ли не небрежно. Четверо мутантов тащились, спотыкаясь на каждом шагу, следом за дрезиной. Один из них уже тянул руки, чтобы ухватиться за край платформы.

Стрелок отпусил рычаг и выстрел из револьвера — все так же небрежно, едва ли не полусонно. Пуля попала в голову ближайшего к ним мутанта. Тот издал влажный всхлип, больше похожий на вздох, и вдруг заулыбался. Руки его были вялыми, мертвыми, точно дохлая рыба; пальцы его слиплись друг с другом, как пальцы перчатки, провалявшейся долгое время в подсыхающей грязи. Одна из этих метрвенных лап схватила мальчика за ногу и потянула.

Мальчик закричал в полный голос в глухой тишине этой гранитной утробы.