Рудольф Штайнер

Истина и наука

познания.

35Fichtes S mtl. Werke I. Р. 71 f.

36S. W. L P. 97.

37S. W. I. P. 91.

38S. W. 1. P. 178.

Конечно верно, что 'я' на основании свободного решения может совершить

еще многое другое. Но при теоретико-познавательном обосновании всех наук

дело не в характеристике 'свободного', а в характеристике 'познающего' 'я'.

Но Фихте допустил слишком большое влияние на себя своего субъективного

тяготения к выставлению в самом ярком свете свободы человеческой личности.

Гармс справедливо замечает в своей речи 'О философии Фихте' (стр. 15), что

'мировоззрение его по преимуществу и исключительно этическое и его теория

познания носит тот же характер'. Познание не имело бы абсолютно никакой

задачи, если бы все области действительности были даны в их целостности. Но

так как 'я', пока оно не включено мышлением в систематическое целое образа

мира, также есть ничто иное, как непосредственно данное, то простого

выявления его деятельности вовсе недостаточно. Фихте, однако, держится того

взгляда, что в вопросе о 'я' все уже сделано простым нахождением. ''Мы

должны найти абсолютно первый, в прямом смысле безусловный основной принцип

всякого человеческого знания. Доказать или определить его нельзя, если он

должен быть абсолютно основным первым принципом'. Мы видели, что доказывание

и определение неуместны исключительно только по отношению к содержанию

чистой логики. Но 'я' принадлежит к действительности, а здесь необходимо

установить наличность в данном той или иной категории. Фихте этого не

сделал, и в этом надо искать основания, почему он дал такой неудачный образ

своему Наукоучению. Целлер замечает39, что логические формулы, через которые

Фихте хочет прийти к понятию 'я', лишь плохо скрывают то обстоятельство, что

Фихте, собственно говоря, хочет какой бы то ни было ценою достичь уже

предначертанной цели, прийти к этой начальной точке. Эти слова относятся к

первому образу, который Фихте придал своему Наукоучению в 1794 году. Если мы

будем держаться того, что Фихте на самом деле, по всему складу своего

философствования, не мог желать ничего другого, как заставить науку

начинаться через абсолютное веление, то ведь существуют два пути, которые

делают объяснимым это начинание. Один заключается в том, чтобы настигнуть

сознание при какой-нибудь из его эмпирических деятельностей и через

постепенное отстранение всего того, что не следует из него первоначально,

выкристаллизовать чистое понятие 'я'. Другой же путь заключается в том,

чтобы начать сейчас же с первоначальной деятельности 'я' и показать его

природу через обращение мысли на себя и через самонаблюдение.

39Geschichte der Philosophie. P. 605.

Первым путем пошел Фихте в начале своего философствования; но в течение

его он, однако, постепенно перешел ко второму.

Примыкая к синтезу 'трансцендентальной апперцепции' у Канта, Фихте

нашел, что всякая деятельность 'я' состоит в сочетании материала опыта

согласно формам суждения. Акт суждения состоит в связывании предиката с

субъектом, что чисто формальным образом может быть выражено положением: а =

а. Это положение было бы невозможно, если бы х, соединяющий оба а, не

основывался на способности непосредственно полагать. Так как положение это

означает не: а есть, но: если а есть, то есть а. Таким образом, не может

быть речи об абсолютном положении. Итак, чтобы вообще прийти к абсолютному

просто значимому, ничего не остается, как только объявить абсолютным само

полагание. Между тем как а обусловлено, полагание а безусловно. По это

полагание есть действие 'я'. 'Я' принадлежит, таким образом, способность

прямого и безусловного полагания. В положении а = а, одно а только

полагается, между тем как другое предполагается, и притом полагает его 'я'.

Когда а положено в 'я', то оно положено40. Эта связь возможна лишь при том

условии, что в 'я' есть нечто, остающееся постоянно себе равным, нечто,